– Я полагаю, вы – мистер Холдеман?
– Я полагаю, что да. Я больше ни в чем не уверен. Мэри–Энн уже устроила вас?
– Она велела мне сперва идти к вам.
– А! Хорошо… – Холдеман порылся в бумагах, беспорядочно наваленных на письменном столе. – Пока вы здесь… – Он выдвинул ящики стола. – Нужно заполнить несколько анкет. Подоходный налог, и… – Холдеман перестал выдвигать ящики. – Я не надеюсь, что у вас есть ручка.
– Они не позволят мне иметь острые предметы.
– Что? Ах да. Актеры ненормальные? Я не имею в виду вас, Мэл. Мэл?
– Мэл.
– Очень хорошо. Боб. Я говорю о себе. Я – Боб.
– Привет.
– М–м… Ну вот. Только сперва очистите себе место вон на том столе. Это не займет много времени.
Здесь были анкета для ведения учета в самом театре, анкета актерского профсоюза и анкета для налоговой декларации. Дэниэлс взял анкету для подсчета налогов в последнюю очередь и взглянул на Боба Холдемана:
– На этой анкете.., псевдоним или настоящее имя?
– Что? Подлинное имя.
– Это то, чего я боялся.
И Мэл тщательно вывел на бланке: Мэлвин Д. Блюм. Дэниэлс сразу вспомнил свой спор с отцом по поводу изменения фамилии.
– Папа, послушай. Ты можешь себе это представить? Огромные яркие афиши на Бродвее сообщают о новой звезде Мэле Блюме. Забудь об этом.
– А как насчет Шелли Бермана?
– Берман – это Берман, а Блюм – это Блюм.
– Мой сын стыдится своего происхождения, он…
– Почему стыдится? Слушай, ты знаешь, каково настоящее имя Кэри Гранта?
– Кэри Грант еврей?
– Нет, он англичанин. И его зовут Арчи Лич. Ты понимаешь, что я имею в виду. Дело не в происхождении, просто следует иметь благозвучное имя. Ты когда–нибудь слышал, чтобы человека на самом деле звали Рок Хадсон?
– Как я могу смотреть людям в глаза, если мой родной сын отказывается от собственного имени?
– Ради всего святого, это просто сценическое имя, все так делают.
– Шелли Берман…
После такого вы вполне можете возненавидеть Шелли Бермана.
Дэниэлс закончил возиться с последней анкетой и отнес их Холдеману, который старательно скреб по желтой бумаге для заметок огрызком карандаша. Боб взял анкеты и ручку, а затем попросил:
– Присядьте на минутку, Мэл. Дэниэлс сел.
Холдеман покрутил в руках обломок карандаша и, разглядывая его, осведомился:
– Это ваш первый сезон, не так ли?
– Совершенно верно.
– Ваш опыт… – Холдеман снова порылся в бумагах на столе. – Я не вижу здесь вашего резюме. Но вы участвовали в нескольких шоу вне Бродвея, верно?
– Да.
– Другого опыта у вас нет?
– Я ездил с армейским шоу. Я был в службе организации досуга войск.
