Мэйхью нахмурился и перевел взгляд на второго мужчину, чей саркофаг располагался выше.
— Этот человек, он… ему снится, что он работает. Он шагает по склону холма, по упругому дерну. В его руках — раздвоенный прут. Такой шероховатый… Это живое дерево, я чувствую его так, словно оно — продолжение моих рук… Он вздрагивает, словно земля то притягивает его, то отталкивает… Я знаю, что подо мной. Вот… водная жила. Она поворачивает… А еще глубже под землей — руда. Я иду дальше. Я не спешу. Да, определенно рудная залежь…
— Вот это ближе, — перебил Граймс. — Но все равно не то.
— Прошу вас, сэр, — почти прошептал Мэйхью, — не перебивайте меня. Я не могу выйти из сна где угодно. Определенная цикличность…
Он умолк, глубоко вдохнул, потом открыл глаза и подошел к другому саркофагу. В нем лежала высокая угловатая женщина. Кожа землистого оттенка туго обтягивала широкие скулы. Казалось, холод, в который погружено ее тело, ощущается на расстоянии — более глубокий, чем холод межзвездного вакуума. Едва взглянув на нее, Мэйхью вздрогнул, беззвучно пошевелил губами, потом застыл, устремив на нее невидящий взгляд и, наконец, прошептал:
— Она мертва. Мертва… Но…
— Но что? — нетерпеливо спросил коммодор.
— Но… я чувствую… как бы это сказать… призрак воспоминания…
— Тень, — подсказал Кэлхаун.
— Скорее отпечаток. Ее мозг еще помнит самую последнюю мысль, переживание… Как жаль, что я не могу оживить ее… Это только отпечаток чувства… Да–да, последних переживаний. Настолько сильных, что она не смогла этого пережить. Это ее убило.
— Вы хотите сказать, что ее смерть вызвана не физическими и не физиологическими причинами? — доктор Тодхантер вскинул брови. — По–моему, это из области фантастики. Капитан, — он повернулся к Митчеллу, — может быть, попробуем ее оживить? Ох, простите… Насколько я понимаю, для этого нам придется разбудить весь корабль. Здесь нет системы индивидуального “прогрева”…
— Совершенно верно.
— Капитан Митчелл, вы не возражаете, если мы воспользуемся одним из пустых саркофагов?
— Вообще‑то это не положено, но… Постойте. В отсеке четвертого экипажа….. Думаю, Кэррадайн возражать не будет.
— Прекрасно.
— Только проверьте прежде остальных лозоходцев, мистер Мэйхью, — сказал Граймс.
Мэйхью подчинился. Остальные три женщины были живы — насколько вообще можно назвать живым человека в таком состоянии. Всем троим снилось примерно одно и тоже: домашний очаг, мужья, дети…
Капитан и Мэйхью откинули крышку саркофага, и прозрачный блок замерзшего газа, в который было впаяно тело, легко выскользнул наружу. Несмотря на невесомость, пришлось повозиться, чтобы протащить его по тесному проходу — а потом по коридорам, с палубы на палубу, в другой конец сферы, к гибернаторным отсекам экипажей.
