Наконец, жидкость ушла.
Прозрачная крышка медленно открылась. Капитан Митчелл зевнул, потянулся….. Потом, не открывая глаз, проговорил приятным баритоном:
— Чего только не приснится… — он безмятежно улыбнулся. — Забавно… Будто меня зовут, зовут, а я никак не проснусь. И знаю, что проспал уже лет триста…
Он снова широко зевнул, открыл глаза… и негромко охнул. Некоторое время он изумленно взирал на фигуры в скафандрах, которые возвышались над ним, и наконец выдавил:
— Черт подери… Кто вы такие?
Граймс отстегнул защелку своего шлема, повернул его на четверть оборота и снял. Холодный свежий воздух, наполненный незнакомыми острыми запахами, заставил его чихнуть.
— Gesundheit[10], — сказал Митчелл, садясь на своем ложе.
— Спасибо, капитан. Прежде всего, прошу прощения, что мы оказались у вас на борту без приглашения. Надеюсь, вы не будете возражать, если мы подышим вашим воздухом? Терпеть не могу разговаривать через мембрану скафандра — особенно если этого можно не делать.
— Дышите на здоровье, — Митчелл спустил ноги и снова огляделся. Вид у него по–прежнему был скорее растерянным, чем агрессивным. — Но, черт возьми… Все‑таки… Кто вы такие>9
— Меня зовут Джон Граймс… Простите, коммодор Джон Граймс, Военно–Космический Флот Конфедерации Миров Приграничья. Все остальные — мои офицеры. Леди — Соня Веррилл коммандер разведотдела Федеральной Исследовательской и Контрольной Службы…
— Приграничье?! Федерация?!
Капитан замотал головой, потом беспомощно посмотрел на остальные саркофаги, где спали его подчиненные.
— Наверное, это сон. И довольно скверный.
— Сожалею, капитан, — произнесла Соня. — Это не сон. Вы действительно спали почти триста лет. А ваш корабль дрейфует в пространстве.
Митчелл грустно усмехнулся.
— А тем временем какой‑нибудь великий гений от инженерии додумался, как можно перемещаться в космосе со скоростью света. Если не ошибаюсь, нас занесло на самый край Галактики… — он пожал плечами. — Ладно. Наконец‑то мы куда‑то добрались. Сейчас я разбужу своих офицеров, а потом начнем размораживать колонистов.
По его мужественному лицу внезапно пробежала тень.
— А что с вахтенным экипажем? Где капитан Кэррадайн? А фон Шпидель? Клэри?
— Кэррадайна больше нет, — мягко проговорил Граймс. Вопроса не последовало, и он продолжал: — Из его экипажа в живых никого не осталось. Они погибли — все до единого. Но капитан Кэррадайн просил, чтобы о нем не забывали.
— Вы что, издеваетесь, коммодор… как вас там? Откуда вы знаете, что это был Кэррадайн? И как он мог попросить вас что‑то мне передать? Вы что, при этом присутствовали?
