Приведя монолог автора, критик выделяет слова «которые я как бы воскрешаю», обозначая свое отношение к мифологической составляющей произведения. Конкретных пояснений в данном случае сделано не было, обозреватель остался в формате публицистической формы.
Заметим, что расположение микрорецензий по алфавитному принципу облегчает поиск. Правда, несколько раздражает комплиментарность оценок типа «известный», «замечательный», «ведущий». Они активизируют внимание читателя, но ничего не добавляют к глубине авторских оценок.
Возможно, современный стиль близок к публицистическому, но перед нами форма сообщения, поэтому некоторая повествовательность все же должна присутствовать. К стилевым недочетам отнесем и использование глагольных форм, наверное, следовало бы ввести изменения в употребление глагола «есть», особенно в случаях единоначатия. Видимо, такова тенденция времени, направленная на акцентировку внимания читателя. «Как всегда, есть несколько рассказов», – сообщается в разделе «Библиографическая служба “Континента”». Устройство статей в издании практически аналогично, оно диктуется объемом заметки или краткой рецензии, содержащих пространное высказывание, включающее краткое содержание; небольшой разбор текста или пересказ содержания; констатацию фактов (обозначение манеры писателя, указание на ситуацию, выведенную в произведении, краткую оценку).
Рецензент последовательно перемещается от крупной формы к небольшой. Начало обзора невольно привлекает внимание читателя своей оценкой: «Чем крупнее проза, публикуемая в журналах во втором квартале, тем она уязвимее. Такая вот странная закономерность». Далее следует разбор романа М. Шишкина, «уже успевшего недавно снискать сомнительные лавры Нацбеста».
Категоричность и резкость высказываний автора («огромное рыхлое тело романа объединено шишкинскими маниями и фобиями») не мешает ему даже в небольшом формате раскрыть специфику романа: особенности организации текста, монтажность построения, повествовательные линии, ассоциативность, выписанность эпизодов и сценок, внимание к детали, стилизаторские наклонности, символику.
Общий вывод таков: «Вообще, умелая, хорошо сосчитанная, тщательно отшлифованная проза. Но в целом эта вещь явно не удалась (в чем, кажется, сошлись на этот раз и очень разные критики: Данилкин, Немзер, Ольшанский, Иz). Она – и это главное – содержательно бедна. У автора все-таки нет большой страсти, а потому роман кажется невероятно затянутым и бесформенным. Эта проза вторична и по отношению к ранней прозе самого Шишкина, и в контексте современной русской литературы. Узок круг вывезенных с далекой родины тем у этих новых европейцев. Рецензенту роман показался близким по фактуре и тенденции другому произведению, “Толмач”, тоже выходца из России М. Григолашвили».
