— Я…
— С настоящего момента Дебра является моим помощником, — послышался раздраженно-нетерпеливый голос Райделла.
Родри, всегда считавший себя незаурядным журналистом и привлекательным мужчиной и смотревший на своих коллег, особенно женщин, свысока, полностью изменился в лице, которое приняло подобострастное, услужливое выражение.
— Это что, ваш очередной поклонник? — ехидно поинтересовался Райделл, когда Родри ретировался. — Возможно, я недооценил вас, мисс Макуитер, но должен сразу же предупредить, что намерен раз и навсегда положить конец всяким шашням на работе. Работа придумана не для того, чтобы предаваться утехам! Для этого существуют другие возможности и места.
Дебра не знала, что возразить. В памяти мгновенно всплыл праздник у Гамильтонов, случай в кабинете был явно не в ее пользу. Дурацкое положение, иначе не скажешь!
Войдя в приемную, она заметила, что Линда, стрекочущая на пишущей машинке, даже не подняла головы при ее появлении. Умышленно? Чтобы не видеть ее унижения? Очень может быть, ведь ее коллега была чрезвычайно чувствительна к страданиям других людей и сопереживала вместе с ними. Наверняка она слышала возмутительную тираду шефа.
Для Дебры стало потрясением увидеть, что ее стол стоит не где-нибудь в укромном закутке, а вплотную придвинут к столу Райделла и составляет с ним прямой угол. Вся аппаратура уже была установлена и подключена. Сидя на месте, он мог видеть все, чем она занимается. Это до глубины души возмутило и взбесило ее.
Дверь кабинета открылась, и вошел шеф, одетый в отличие от многих журналистов-мужчин, предпочитавших джинсы и свитер, в темный деловой костюм и белоснежную рубашку. Контраст загорелого тела и белой ткани произвел на девушку нежелательный эффект, всколыхнув дремавшее влечение. Она опять вспомнила тот злополучный вечер у Гамильтонов.
— Садитесь, вы ведь не в школе, — резко бросил он.
Сдержавшись от язвительного ответа, Дебра осталась стоять, нарочито внимательно перекладывая бумаги с места на место и искоса наблюдая за реакцией шефа. Он был явно недоволен таким демонстративным непослушанием, но молчал. Дверь кабинета приоткрылась.
— Принести вам кофе, Лоуренс? — спросила заглянувшая Линда.
— Да, благодарю.
— А тебе, Дебра?
— Она не начальник и не инвалид. Может сама сходить.
Вспыхнув до корней волос, Дебра молча смотрела на папку на столе, отчаянно стараясь сдержать подступившие к горлу слезы. Когда она подняла голову, Линды уже не было. Дебра была полна решимости драться за себя и свое место до победного конца и не терпеть больше никаких оскорблений и унижений. Она дождалась, когда шеф отправился на утреннюю летучку с главами редакций и отделов, и принесла себе кофе. Густой аромат кофейных зерен, заполнивший кабинет, наконец-то вытеснил запах одеколона Лоуренса, щекотавшей ей ноздри и нервировавший воспоминаниями. Линда, завидев ее с кружкой, улыбнулась.
