Это именно надежда.
Зачастую несбыточная, потому что создание семьи неотчетно утверждает мужчину в том, что он живет правильно.
Но водка подбирается к мужчине не со стороны семьи, а как раз с противоположенной стороны.
Я это узнал на себе.
И потом, бросив пить, не осудил ни одну женщину, оставившую меня.
Впрочем, бросив пить, я за свои неудачи в жизни вообще перестал осуждать кого-нибудь кроме самого себя.
Водка делает человека уверенным в своей правоте.
Она уничтожает в человеке самокритику и делает виноватым в бедах пьющего всех, кроме него самого.
Только уничтожив в себе водку, человек может вернуть в себе человека…
…Алкоголь уничтожает в человеке гуманизм…
…Иногда выходит так, что расстраивает то, что все складывается не так, как предполагаешь.
Иногда — расстраивает то, что все складывается именно так, как и предполагал.
И желаешь быть не правым, а ошибающимся.
Новый муж Бау пить не бросил, а наоборот — стал делать это с регулярностью, которую оставалось назвать удручающей.
Поначалу она попыталась скандалить, но постепенно, возможно, поняв, что скандал — это попытка изменить жизнь за один раз, стала принимать мужа именно таким, каким он был — никаким.
Пьяницей — человеком, находящимся не просто на дне, но еще и в яме.
А дни, когда муж бывал трезвым, Бау начала отмечать в календаре.
Я продолжал с ней встречаться и общаться, потому что я думал, что она все-таки лучше, чем судьба, которую она выбирает.
Ведь она казалась мне женщиной умной.
Хотя тогда я еще не знал, что она со временем продемонстрирует мне, что не бывает больших дур, чем умные женщины.
Впрочем, это произошло потом, а пока все шло своим чередом.
Если такой черед существует.
И однажды, выбираясь из-под одеяла, под которым мы покувыркались в новой позе, Бау хихикнула:
— Дядя Петя, из тебя получился бы неплохой инквизитор.
— Нет, — ответил я, — я не смог бы судить тех, кто относится к ослу как к ослу, а не как к твари Божьей.
— Ты это — о ком? — ее голос насторожился.
— Об осле, — ответил я; и она очень грустно улыбнулась:
— А я думала — о моем муже…
…Не то чтобы Бау плюнула на мужа, просто превратила его в предмет интерьера, никчемный, но и не слишком докучающий.
Вернее, он сам превратил себя в такой предмет.
Она стала заниматься своей карьерой — дорогой, на которой оказалось много не только ступеней, видимых всем, но и мелких ступенек, обходных дорожек, кратких остановок не только на отдых, но и на рекогносцировку диспозиции.
