— О чем это ты? — удивился Патрик.
Малкольм просто вскипел от негодования. На его широком лице, обрамленном десятисантиметровыми дредами, появилось выражение страшной обиды.
— О чем я? А ты не врубаешься? Лерой Макбейн, вот я о ком говорю. Он застрелил брата моей жены, ты что, не слышишь, о чем говорят люди? Как, черт возьми, ты делаешь свой бизнес, если не знаешь ни хрена о том, что происходит вокруг?
— Ну ладно, Мэл, расслабься! Я ни хрена об этом не знаю.
Малкольм уставился на него, как на глупенького ребенка.
— На Лероя это не похоже. Он не убийца. Что там произошло? — спросил Патрик.
— Кто-то пристрелил моего парня, одного из моих бойцов. Забрал его барахло. Мой шурин разнюхивал вокруг, пытался что-нибудь разузнать, и вдруг его тоже убивают на вечеринке, в субботу вечером, в Пекаме. Пять выстрелов, прямо в морду.
Он замолчал и провел рукой по губам. Патрик кожей ощущал, как злоба волнами расходится от Малкольма. Уж его-то парни всегда были в полной безопасности, ведь ни один человек в здравом рассудке не стал бы перебегать ему дорогу. Во всяком случае, намеренно.
— Это не случайность, Патрик. Его пришили, потому что я охотился за ублюдком, который убрал моего парня. А теперь я узнаю от Макси Джеймса, твоего приятеля, что это Лерой украл у меня пушки. И Лерой исчез. Снова совпадение, скажешь? Так что ему ничего не оставалось, как прикончить моего парня. Дерьмо! Я выдавлю его гребаные глаза и сожру их на завтрак.
Он откинулся назад и подождал, пока Патрик переварит информацию. Патрик ощутил, как предательские мурашки поползли по его спине.
— А как звали твоего бойца?
— Джимми Дикинсон.
Еще до того, как Малкольм произнес это имя, Патрик уже знал его. Но он и не подозревал, что Джимми водил компанию с фигурой такой величины. Патрик изо всех сил пытался сохранить спокойствие. Он сделал еще один глоток.
— Долго он на тебя работал?
— Достаточно долго, чтобы я взбесился.
— Ты теперь и с белыми ребятами дела ведешь?
Патрик старался казаться в меру удивленным, чтобы ему сошли с рук эти слова.
— Я веду дела со всеми, у кого есть то, что мне нужно, Патрик. Даже с гребаными сутенерами. Не родился на свет еще такой псих, чтобы не считаться со мной. Запомни это на будущее, — сказал Малкольм и распахнул пальто.
Патрик увидел огромный мачете, закрепленный в специальном кармане.
— Это справедливость, как ее понимают на Ямайке, Патрик. Лерой навечно получит ровненький пробор в волосах, и это ждет всякого, кто вздумает скрывать от меня информацию. Так что в последний раз тебя спрашиваю, где он?
