Она облизнула языком пересохшие губы и кивнула:
— Я бы узнала эту дрянь где угодно и когда угодно. Она выглядит похудевшей и более симпатичной, чем когда-либо, черт бы ее побрал. Это все, что я могу тебе сказать. Проклятая шлюха. Она всегда была проклятой шлюхой, с самого раннего детства…
Кевин пропустил слова жены мимо ушей. Луиза неоднократно повторяла их в течение последних лет, поэтому нужного эффекта они уже не производили. Ему захотелось выйти на улицу и посмотреть на свою дочь. Но он знал, что если сделает это сейчас, то вызовет слишком много никому не нужных проблем.
Кевин налил жене чашку чая и дал ей таблетку.
Мысль о Марии не оставляла его. В конце концов, что бы она ни сделала, она все равно его дочь. Но сейчас нужно позаботиться о Луизе. Ее болезнь — это ужасно! А после того как их сын Маршалл покончил жизнь самоубийством… Да, Марии придется за многое ответить. К горлу подкатил комок, и слезы сами полились из глаз.
Кевин Картер был человеком плотного телосложения и выше ста восьмидесяти сантиметров ростом. В молодости он был без гроша в кармане и боролся за то, чтобы добыть себе средства к существованию. И вот сейчас у него собственный небольшой строительный бизнес.
Картеры слыли довольно респектабельными людьми. Во всяком случае, так было когда-то, до смерти сына. Луиза продолжала каждый день ходить к нему на могилу. В тот роковой день Маршалл вставил себе в рот ружье и выстрелил, а Луиза с тех пор находилась в состоянии, близком к помешательству. В некотором смысле самоубийство сына было худшим проявлением жестокости, чем то, что совершила Мария. Ведь Маршалл наложил на себя руки, когда был в ясном уме и твердой памяти, в то время как Мария практически все время находилась под влиянием наркотиков. По крайней мере, она вправе утверждать, что не контролировала себя.
Входная дверь открылась, и они оба резко повернулись. Это была Люси.
— Что тут происходит? Почему вы сидите в темноте?
Острый глаз их дочери сразу заметил, что между родителями что-то происходит.
— Так она ушла? — спросила мать.
— Кто? Кто ушел?
— Мария.
Услышав имя своей сестры, Люси брезгливо поморщилась:
— Этого нам только не хватало!
— Я выгнала ее отсюда. Мы ее больше никогда не увидим, дорогая, — сказала Луиза.
Люси резко повернулась и пошла по направлению к спальне.
— Что заставило ее вернуться, Кев?
— Я не знаю, дочка. Зов крови, наверное. Все равно, что бы ни произошло, мы ее родители.
Луиза встала и швырнула свою кружку в раковину. Она всегда чувствовала удовлетворение, швыряя или разбивая что-то.
