Кевин подошел к ней и, приветствуя, поднял руку. Мария сначала смутилась, а потом широко улыбнулась. Она была очень рада, что пришел отец. Он смотрел на нее так, как когда-то давно в детстве.
— Папа? — Ее голос звучал совсем по-другому, более спокойно, чем раньше.
— Мария! Ты прекрасно выглядишь, дочка.
Они долго молча смотрели друг на друга, наконец Мария спросила:
— Как ты нашел меня?
— Я позвонил в полицию, и мне сказали, где ты, ведь я, как отец, имею полное право…
На улице было холодно, но Мария не знала, куда пригласить его. Был уже седьмой час, а в шесть тридцать она должна быть дома. Первый раз за все время это обстоятельство очень расстроило ее.
— Может быть, ты зайдешь ко мне, и мы выпьем по чашечке кофе?
— Конечно, с удовольствием, — сказал Кевин и непроизвольно обнял ее. Мария тоже обняла его, и они рассмеялись. Она почувствовала, как слезы подступили к глазам, попыталась незаметно смахнуть их, но не сдержалась, и слезы безудержно полились из ее глаз.
— Папа, как приятно снова видеть тебя, — сказала Мария, когда они входили в общежитие.
Они были так счастливы обществом друг друга, что не заметили, как с другой стороны улицы за этой сценой наблюдала Люси.
* * *
Анастасия была маленьким демоном. Она плакала днями напролет, все было не по ней. В свои тринадцать месяцев она была очень строптивым ребенком, а Тиффани всегда очень уставала от ночных бдений.
Девочка схватила со стола чашку с холодным кофе и опрокинула ее на ковер. На этот раз Тиффани не выдержала и сильно ударила дочь по лицу. Та резко вскрикнула от испуга и боли. В ту же секунду Тиффани спохватилась и нежно прижала к себе ребенка.
— Мамочка просит прощения у своей девочки. Мамочка очень сожалеет, — повторяла она снова и снова.
Анастасия крепко прижалась к ней, ее маленькое личико было мокрым от горячих и горьких слез, влажными стали даже ее волосики. Никогда в жизни Тиффани не чувствовала себя так скверно, как сейчас. Но у нее был такой тяжелый день. Каждый раз, когда она вспоминала, чем занималась, у нее появлялись рвотные позывы.
Тиффани укачивала на руках дочку, нашептывала ей ласковые слова, стараясь всеми силами успокоить ребенка. В конце концов Анастасия уснула. Тиффани осторожно положила ее в кроватку и только сейчас поняла, какая ответственность лежит на ее плечах. Мысль о том, что она не сумела совладать с собой и осмелилась поднять руку на собственного ребенка, разрывала ей сердце.
В квартире было тихо, может быть, слишком тихо. К этому часу Пэт обычно приходил сюда, и Тиффани поняла, что все еще надеется увидеть его. Ее переполняло чувство одиночества. У нее не было на этом свете друзей, и сейчас она была бы рада увидеть даже Кэрол, которую знала всю свою жизнь. Тиффани свернула себе самокрутку из марихуаны, медленно затянулась и почувствовала, что душевное равновесие возвращается к ней. Вскоре должна была прийти няня. Тиффани надо было приготовиться к предстоящей ночи в клубе. Она хорошо заработает сегодня ночью, и это станет доказательством того, что она поступает правильно. Стыд, чувство вины отступили на второй план. Тиффани нежно погладила дочь по головке, затем вышла и стала одеваться.
