— Что, торчалово опять кончилось? — с сарказмом перебил его Бригадир.
— Типа того, — чуть слышно признался Бэтман. — Хреново мне… Абстяк… в натуре. Сил нет. Мне край надо вжариться. Хоть полдозы.
— Ладно. Тогда дай мне ключ. На всякий случай. Я сам запру гостью, а ключ отдам Доку. Он утром за ней приедет. Скорее всего с Мамаем. А теперь беги в сортир. Типа у тебя понос… И сиди там минут пять. Пока я не выйду во двор.
— Понял! Уже бегу! — подобострастно хихикнул Бэтман.
Скрипнула дверь и Бригадир быстро зашёл в мою камеру.
Я оперлась об стол и заглянула в его глаза. В них была тоска.
— Ника… — тихо прошептал он и хотел взять меня за руку. Я спрятала руки за спину и он вздохнул. — Пожалуйста… Не подавай виду, что мы знаем друг друга.
— Хорошо… — пообещала я. — Тем более, что, оказывается, я действительно не знаю тебя… — наши взгляды слились и я прошептала: — Ёжик… Никогда не думала, что мы вот так встретимся… По разные стороны баррикад…
— Я тоже не думал… — ровным голосом сказал Сергей. — Как тебя угораздило?
— А тебя?! — шёпотом возмутилась я. — Или ты считаешь, что весь в шоколаде?
— Нет, я так не считаю… — он коснулся пальцами моей щеки и меня пронзило током.
Я закрыла лицо руками и выдохнула:
— Семь лет!!!
— Семь лет… — эхом повторил он и осторожно взял меня за плечи.
Я скинула его руки и, ни на что не надеясь, попросила:
— Выпусти меня, Серёжа! Ради всего святого… Ради нашей любви!..
Его лицо застыло и только глаза были живыми и голос прерывался:
— Нельзя, Ника… Они обязательно поймают тебя и убьют. Потерпи пока. Так надо…
— Ты оставишь меня здесь?! — ухватив его за грудки, воскликнула я. — Тебе всё равно что со мной будет?!
Сергей разжал мои пальцы и, склонившись ко мне, обжёг частым дыханием ухо:
— Нет, не всё равно! Потому и пришёл! Потерпи, всё будет хорошо. Будь умницей, Ника! Соберись и ничего не предпринимай! Абсолютно ничего. Верь мне. И не бойся…
Но я, словно наперекор ему, вся обмякла. Сергей на мгновение прижал меня к себе и резко отстранился.
— Уже уходишь? — обречённо спросила я, цепляясь за стол.
— Да. Я должен идти, — твёрдо сказал он. — Нельзя, чтобы меня заподозрили в слабости к тебе. Постарайся выспаться. Завтра у тебя будет трудный день.
— Значит ты не станешь меня спасать? — теряя надежду, жалким голосом пролепетала я.
Его глаза заблестели и он, снова закаменев лицом, попятился к выходу:
— Ещё не время, любимая…
Щелчок запираемого замка был подобен выстрелу. Он ушёл! Ушёл и оставил меня на милость врагов! Мои ноги подкосились и я села за стол, разбросав по нему руки. Голова была тяжёлой, а мысли горькими. Любимый… Лучше бы меня убили… В начале этой катавасии и потом, я думала, что хуже не бывает, — а становится всё хуже и хуже. И просвета не видно. Одна безысходность… Бездна.
