— Как вам?
Она покраснела.
— Я имею в виду искусство.
Пытаясь сделать вид, что разглядывание нижней части голого мужского тела — это для нее обычное дело, она ответила:
— Впечатляет. Было больно?
— Страшно. Особенно здесь. — Гриф провел пальцем по месту под пупком. — В этом месте кожа особенно чувствительна.
Элиза понимала, что он намеренно ее провоцирует. «Не реагируй, — сказала она себе. — И постарайся не смотреть».
Но ее разум был глух, и она проследила глазами за его длинным пальцем.
Татуировка действительно была выполнена весьма искусно. Художнику удалось создать впечатление силы и вместе с тем изящества. Язык казался почти живым. Он слегка подрагивал даже при чуть заметном движении кожи. И тогда…
Более заметное движение вызвало шевеление жестких курчавых волос у него в паху. А когда он немного переменил позу, уже нельзя было скрыть возбуждение его плоти.
— Повеселились, и хватит, лорд Хадден, — прохрипела она. — Вы продемонстрировали свой ум и посмеялись над моей глупостью. И были правы. Настало время освободить меня от этих проклятых наручников.
— И вы знаете как? — Он удивленно поднял брови.
— Нет, — процедила она сквозь стиснутые зубы. — Это вы эксперт в сексуальных шалостях, не так ли?
У вас наверняка есть какие-нибудь идеи.
— Мне надо рассмотреть наручники поближе.
Маркиз придвинулся голым телом к Элизе, и она почувствовала, что между ног у нее будто вспыхнул огонь. По спине между лопатками потекли струйки пота, а костяшки корсета впились ей в бока, словно раскаленные железные прутья.
— Хмм.
Он поднял руку, чтобы изучить деревянную перекладину, при этом его плоть уперлась Элизе в живот.
— Лорд Хадден!
— Извините. — Гриф немного отклонился. — Послушайте, было бы неплохо, если бы вы немного расслабились, — пробормотал он. — Я не смогу снять наручники, если ваши запястья так напряжены.
— Расслабиться? — Из горла у нее вырвался истерический смех. — Для вас, очевидно, привычно расхаживать голым, а я чувствую себя последней дурой.
Он опустил руку.
— Начнем с того, что я не раздевался намеренно, чтобы оскорбить вас, леди Брентфорд. Это не в моих правилах.
— Допустим.
— Во-вторых, я не расхаживаю, а стою на коленях. Могу добавить — в моей собственной гостевой кровати. И вместо того чтобы вытянуть свое усталое тело под простынями, я пытаюсь помочь леди, попавшей в неприятную ситуацию.
— Поверьте, все это получилось совершенно случайно, — оправдывалась Элиза. — Не могли бы вы попытаться еще раз?
