— Спасибо за приглашение, Лит… — Гриф вдруг умолк.
Лит.
— Ваше поместье, случайно, не называется Лит-Эбби? — спросил он.
— Да. Почти все кругом в запушенных садах и руинах, но господский дом все еще достойное убежище для настоящего джентльмена.
Кэмерон презрительно ухмыльнулся:
— Я сомневаюсь…
— А я думаю, что это будет неплохим развлечением, — прервал его Гриф. — Спасибо. Вы можете рассчитывать на мое присутствие.
Багровое лицо Лита расплылось в улыбке.
— Отлично, отлично! Я обещаю, что вы хорошо проведете время, сэр.
Когда виконт удалился, Кэмерон спросил Грифа:
— На тебя что, нашло временное затмение? Этот парень законченный идиот. И ты принял его предложение?
Гриф улыбнулся:
— Я поеду не ради удовольствия оказаться в компании виконта. Лит-Эбби — это прекрасный образец «грамматического» ландшафта.
А если он не ошибся, там живет его загадочная, два года назад овдовевшая сестра. И то и другое стоит того, чтобы совершить туда поездку.
— «Грамматический» ландшафт? — Кэмерон изумленно поднял бровь. — Ты говоришь на каком-то загадочном языке.
— Некто Браун составил новый словарь садоводства, — объяснил Гриф. — Он предлагал добавлять запятую здесь, двоеточие — там. Он имел в виду, что надо подчеркивать естественный ландшафт, а не загонять его в формальные рамки.
— Любопытно, — пробормотал Кэмерон.
Они вышли на улицу. На крыльце он отсалютовал Грифу своей тростью.
— Оставляю тебя твоим запятым и хризантемам. Насладись разговорами с местной флорой, потому что от Лита и его пьяной компании ты не добьешься ничего вразумительного.
Элиза наблюдала за тем, как разгружают прибывшие из Лондона ящики с вином, и тихо выругалась.
Их давний дворецкий сочувственно кашлянул.
— Как жаль, что его светлость не унаследовал такое же благоразумие, как вы, миледи.
— Вам с Джеймсом лучше отнести эти ящики в погреб. И постарайтесь как-то сдерживать по мере сил бурное течение празднества.
— Да, миледи, постараюсь.
Пока мужчины тащили тяжелые ящики в сторону лестницы в погреб, Элиза окинула критическим взглядом холл. Две служанки, выбиваясь из сил, постарались прибрать его, но в углах все еще была видна паутина, свисавшая с лепнины, а золоченые рамы портретов, на которых были изображены суровые лица предков владельцев поместья, покрывал тонкий слой пыли.
— Не смотрите на меня с таким презрением, сэр, — сказала Элиза, удерживаясь от детской привычки показать язык первому виконту Литу, чей слабый подбородок и маленькие свинячьи глазки, к сожалению, передались Гарри. — Не я сотворила этого… монстра.
