Именно в то время произошло одно удивительное событие, возможно, в какой-то мере определившее его дальнейшую судьбу. В 1624 году Джулио встретился с пармским астрологом, который предсказал, что ему суждено сделать блистательную карьеру во Франции и получить кардинальскую мантию в сорок лет.
Возможно, это только легенда. Но как знать, может быть, именно это предсказание обратило взор Мазарини в сторону Франции? И побудило к правильным действиям?
Тем временем папская армия была распущена ввиду своей бесполезности. Но Джулио уже определился в своем предназначении — его поприщем должна была стать дипломатия. Представлять интересы Рима было делом непростым, по Мазарини справлялся великолепно, он прекрасно разбирался в людях и умел обзаводиться полезными знакомствами, он всегда точно знал, чего от него хотят и что нужно сделать и сказать для того, чтобы добиться успеха. Тридцатилетиях война была в самом разгаре, и его услуги были просто необходимы папскому престолу.
Вот что писал венецианский посланник граф Сагредо о Мазарини еще в 1630 году: «Ясновельможный синьор Джулио Мазарини обладает приятной наружностью и хорошо сложен; вежлив, ловок, бесстрастен, неутомим, сметлив, прозорлив, скрытен, умеет молчать, точно так же, как и говорить красно и убедительно; не теряется ни при каких обстоятельствах. Одним словом, он одарен всеми качествами, необходимыми искусному дипломату; первый его дебют на этом поприще обличает мастера своего дела; на светской сцене он, конечно, займет одну из первых ролей. Судя по его здоровой комплекции, он, если не ошибаюсь, еще долго будет пользоваться готовящимися ему почестями, путь к которым затруднен ограниченным его состоянием».
Первая встреча Мазарини с кардиналом Ришелье произошла 29 января 1630 года в Лионе. У Джулио была непростая задача: урегулировать конфликт между французами и испанцами.
Ришелье был крайне не расположен к Мазарини, считал, что тот прибыл с целью шпионить. Но в ходе беседы предубеждение постепенно рассеялось. «Вежливая и ненавязчивая манера Джулио, его готовность слушать собеседника и воспринимать стиль беседы покорили Ришелье», — пишет Людмила Ивонина. Позже он так охарактеризует Мазарини в «Мемуарах»: «Мой инстинкт подсказал мне, что передо мной гений». Вот даже так!
Успехи Мазарини в дипломатии весьма впечатлили папу, но чтобы продолжать карьеру, Джулио было необходимо принять духовный сан. Он сомневался долго, но все же решился. Перспективы были уж больно заманчивы.
