— Вы, стало быть, в природе кое-что понимаете, — с одобрением отозвался Тихонов. — Тут вы совершенно правы: это не выпь была и вообще не птица.
— А кто же тогда? И почему Виктору Петровичу следует этого крика опасаться?
— Опасаться ему следует не столько крика, сколько нападения враждебных сил. Духов тьмы, говоря коротко. Вам Виктор Петрович ничего про них не говорил?
— Да, говорил, — признался Гуров. — Сказал, что ему являлся некий… вроде призрака.
— Вот-вот, вроде призрака. Только это не призрак, это гораздо страшнее. Я уже предупреждал Виктора Петровича, чтобы он в одиночку в лес не ходил, непременно за компанию. Если хочет свой разум в целости сохранить, да и саму жизнь тоже.
— Что же это за сила такая, которая ему угрожает? — нахмурился Лев. — Вы объясните, а я, как представитель закона, приму меры, чтобы пресечь ее противоправные действия.
— Тут могут быть разные объяснения, но при любом из них ваши меры не помогут. Здесь совсем другой подход требуется. Все зависит от широты ваших взглядов. Я понимаю, человек вашей профессии — это обязательно материалист. Вряд ли вы верите в духов, в нечистую силу и прочее того же рода. А без этого здешние события не объяснишь.
— Ничего, вы попробуйте, — предложил Гуров, — а я попытаюсь понять.
— Хорошо, попробую, — кивнул Егор. — Только это будет долгий разговор. Давайте тогда на завалинку присядем, что ли.
Они отошли к дому и сели на прогретую солнцем завалинку. Смеркалось, в лесу завела свое долгое «ку-ку» кукушка, из ближней рощи донеслась песня малиновки.
— Эта история берет свое начало в глубине веков, — начал свой рассказ Тихонов. — А точнее, она относится ко временам правления царя Ивана Васильевича.
— Это Ивана Грозного, что ли? — уточнил Гуров.
— Совершенно верно. В то время деревня Онуфриево со всеми ее обитателями принадлежала дворянину Григорию Онуфриеву. Жил он здесь в усадьбе со своей женой Ольгой и тремя детьми. И так случилось, что впал Григорий в немилость у грозного царя. Почему — история умалчивает. Может, оплошал где, а может, оговорил дворянина какой завистник. И эта версия кажется самой правильной, потому что вышло от царя указание — лишить Григория Онуфриева всех владений, а деревню его отдать в опричнину, в распоряжение царского холопа Васьки Шаталова.
— Шаталова?! — удивился Гуров. — Вы не путаете?
— Как же я могу спутать, если я своими глазами это читал? — возразил Егор.
— И где читали — в бумагах Ивана Грозного? — попробовал подшутить над ним сыщик.
