— К тяжести похода и опасностям мне не привыкать.
— И ещё одно.
— Что ещё?
— Учти, изменив прошлое, ты поменяешь не только своё настоящее. Изменения коснуться всего, и это может отразиться на твоих друзьях. Готов ты к этому? Согласятся ли они? Ты должен хорошо подумать, обсудить с ними и лишь тогда принимать решение. Мы с Князем тебя не торопим, но и много времени на раздумья дать не можем. Дестабилизация чувствуется всё сильнее и сильнее. Время от времени начинают появляться разломы в реальностях, пока только мелкие, почти незаметные, но это плохие приметы. Так, что на всё про всё тебе не больше недели. Думай, советуйся, и ждём твоего ответа.
И гости удалились, оставив Алексея на распутье.
— Вот и пришёл ты Алексей Павлович к своему камню, на распутье дорог, — сказал сам себе Алексей, — и как поступить? Чем или кем рисковать? И вообще имеешь ли ты право ради своего счастья рисковать жизнь и счастьем других? Веди ни кому не ведомо как оно там повернётся.
— А что тебя смущает? — Проснулся внутренний голос, — как будто это для тебя впервые, рисковать чужими жизнями?
— Да не впервые, но раньше я рисковал ими не ради себя.
— А ради кого?
— Я выполнял приказы. Я защищал страну и миллионы мирных жителей.
— Ой, ли? И тогда в горах, когда полегла вся твоя группа? Кого ты защищал там?
— Это нужно было не мне, и все кто шёл со мной знали это и шли сознательно.
— А те солдатики, которых ты сразу после школьной скамьи водил на смерть, тоже шли сознательно?
— Они выполняли свой долг.
— Перед кем?
— Перед Родиной, и всё хватит на этом. Да много жизней потеряно, но если есть возможность вернуть хоть одну, надо этой возможностью воспользоваться.
— С кем это ты тут разговариваешь? — в переговорную вошёл Павел.
— А, это ты. Что случилось?
— Князь нас к тебе прислал, вот мы и стоим под дверями уже минут десять, слышим, ты разговариваешь с кем-то, а с кем понять не можем, голос то только твой звучит, вот я и заглянул.
— Да нет, Паша, так сам с собой.
— Тяжёлый случай, ты случайно не с ума сходишь?
— Нет, всё в порядке, заходите, будем совет держать.
И Алексей передал товарищам вкратце весь их разговор с Наставником.
— Что тут думать, — откликнулся первым Владмир, — собираться надо и ехать.
— Ты братец не спеши, у тебя ещё жена есть, сын.
— Я в первую очередь воин, и не пристало мне за юбками отсиживаться, когда беда в ворота стучится. А жена? Так она тоже воин, во-первых, и только, во-вторых, жена.
— Мне кажется у неё несколько другой взгляд на это.
