Алексей с невероятным интересом слушал Романа, но тут взгляд его выразил полное непонимание:
— Коммуналка, это что у вас такое?
— Это квартира, в которой у вас жила одна семья. А у нас — в каждой комнате по семье и на всех одна кухня и один туалет.
— И вот за такое «благополучие» было пролито столько крови?!
— И сейчас проливается! — почувствовав ком в горле, выпалил Роман и отвел взгляд, чтобы скрыть слезы. — Вы знаете, что УНИТовцы сожгли всех советских специалистов, которые работали на «Катоке»?!
— Как сожгли?! Когда?
— Недавно. Я потерял счет дням, наверное, с месяц назад. Я один чудом остался жив.
И Уманцев рассказал Алексею все, что с ним приключилось. Закончив, неожиданно для себя выпалил с вызовом:
— Да вы то что удивляетесь? Такие же наемники, как вы, и сожгли! — «Идиот, что я несу?!» — в ужасе прикусил он язык.
Но Алексей грустно покачал головой:
— А что прикажете? Моих предков выбросили из страны без гроша. Они мытарствовали чуть ли не по всему свету и осели в ЮАР. Моя мать родилась уже в Африке. И это при том, что у нас в России было несколько поместий. В нашей семье горечь изгнания не прошла до сих пор. Мы говорим о России, о былой жизни, словно она окончилась только вчера. Да ведь признаться, и срок небольшой, всего каких-то семьдесят лет со дня переворота.
Роман пожал плечами.
— А по мне, ну случилось, что поделаешь?! Зато у вас масса возможностей. Вы же свободный.
— То есть? — удивился Алексей.
— Ну я имею в виду, делай, что хочешь. Хочешь бизнесом занимайся, хочешь работай клерком…
Алексей усмехнулся:
— Вы имеете очень радужное представление о другой части мира, не именуемой СССР. И к тому же, как это жить и благоденствовать, лишившись родины? Бабушка со слов своей матери рассказывала, что у нас были обширные поместья в Орловской и Костромской губерниях. Дом в Петербурге. И потом это так описано у Тургенева, Бунина, Набокова… жизнь в имении, русская природа… Мои предки были крепко связаны со своей землей…
— Если рассуждать так, то, конечно, — согласился Роман. — Но для меня все проще. Моя родина — это коммуналка.
Разговор неожиданно оборвался, каждый задумался о своем.
Лицо Уманцева побагровело. Он исподлобья поглядывал на Алексея.
«Алмаз! Чертов потомок аристократов, как обыкновенный вор, присвоил себе мой алмаз. Выходит, все напрасно! Выходит, я опять… — Роман глянул по сторонам. — Мне бы отсюда еще живым выбраться!..»
Он кашлянул, желая привлечь к себе внимание. Алексей поднял голову.
