Я снова кивнул.
– Итак, они обыскали машину и в багажнике обнаружили симпатичный маленький топорик с укороченной ручкой. Осмотрев его, они обнаружили на нем кровь. Они захватали его руками, но слишком винить их в этом нельзя. Это же просто пара «топтунов». Они знают только свою работу.
Аромат поджаренного бекона, смешанный с запахом свежего кофе, заполнил кухню. Берта аккуратно слила жир со сковородки, перевернула ломтики бекона и включила электрический тостер, сунув в него два ломтика хлеба.
– Как это орудие убийства попало к тебе в машину, Дональд?
– Это действительно было орудие убийства? – спросил я Селлерса.
Он кивнул.
– Черт бы меня побрал, если я знаю.
– Тебе придется придумать что-нибудь получше.
– Этот маленький негодник говорит правду, – объявила Берта.
– Откуда ты знаешь? – спросил Селлерс.
– Если бы он говорил неправду, то она у него звучала бы чертовски убедительно и он заранее приготовил бы ее. Просто отвечать «я не знаю» могут либо дураки, либо невиновные, а на дурака он не похож.
Вздохнув, Селлерс посмотрел на меня.
– Хорошо, – устало сказал я, – начнем все сначала. Я взял машину агентства и поехал в офис окружного суда, чтобы просмотреть там некоторые документы. Затем некоторое время провел в статистическом управлении. Потом я отправился во «Встречи у Римли». Оттуда меня выставили, и я вернулся в наш офис. Далее я отправился на встречу со свидетелем и оставил машину у его дома…
– Тебе придется рассказать подробнее, – прервал меня Селлерс. – Я имею в виду твоего свидетеля.
– Мой свидетель не имеет никакого отношения к этому убийству.
– Дональд, у тебя нет другого выхода.
– Хорошо. Этот свидетель живет на Грейлорд-авеню.
– Номер дома?
– Не выйдет, ты можешь все испортить.
– Дональд, его убили этим самым топором. Сейчас я стою между тобой и офисом окружного прокурора.
– Хорошо. Филипп Э. Каллингдон, Саут-Грейлорд-авеню, 906.
– Какое он имеет ко всему этому отношение?
– Никакого, он идет по другому делу.
– В какое время ты к нему приехал?
– Я не помню.
– И как долго ты там пробыл?
Я потер подбородок и ответил:
– Я не знаю точно, Фрэнк. Достаточно долго, чтобы можно было подложить в машину топорик.
– Значит, Каллингдон, да?
Я кивнул.
Селлерс неловко поднялся из-за стола, задев его край и чуть было не опрокинув стаканы. Берта оторвалась от плиты и сказала:
– Черт возьми, Фрэнк Селлерс, если ты прольешь это виски, я разобью тебе голову. Это виски для клиентов.
Селлерс, даже не взглянув в ее сторону, пошел к телефону. Было слышно, как он листает страницы телефонной книги, потом набирает номер и, приглушив голос, с кем-то разговаривает.
