Администрация запуталась в этом. Использованная стратегами метафора Клаузевица допускала, что враг рационален: он тоже максимизирует прибыли и минимизирует убытки. Изначально нашей стратегией было «увеличить убытки» Саддама Хуссейна. Это означало, что он рационален и максимизирует свою выгоду.
В то же самое время его называли иррациональным <…>. Если бы он был рациональным, он бы следовал логике устрашения. У нас тысячи водородных бомб в боеголовках. У Израиля насчитывается от 100 до 200 готовых к использованию атомных бомб <…>. То, что он не испугался нашего и израильского ядерного арсенала, говорит о его неразумности.
Аналогия с Гитлером также «свидетельствует» о злодейском безумии Саддама. Аналогия основывается на мифе о Гитлере, в котором Гитлер также представал скорее в роли иррационального демона, чем в роль рационального жестокого политика <…>. Саддам Хусейн – несомненно, безнравственный, безжалостный и грубый, но нет подтверждения, что он иррационален. Все, что он сделал, начиная с покушений на политических оппонентов и заканчивая вторжением в Кувейт, может рассматриваться как продолжение его самообогащения. <… >
Арабская точка зрения
Метафоры, использованные для концептуализации кризиса в Заливе, скрывают в себе наиболее мощные политические идеи в арабском мире: арабский национализм и исламский фундаментализм. Первый имеет целью создание основанного на расовом принципе арабского государства из одних арабов, другой же – создание теократического исламского государства. Хотя эти два принципа весьма противоположны, у них есть много общего. Оба они концептуализируются в терминах семьи: арабское братство и исламское братство. Оба рассматривают братства как более законную основу для государства, чем имеющаяся. Оба расходятся с метафорой Государство как индивид, которая рассматривает существующие в данное время государства как нечто объективно существующее с правом существовать вечно.
За нашими метафорами также скрывается не менее важный аспект, присущий арабскому миру: арабское величие. Оба политических движения рассматриваются как пути достижения величия через объединение. Современные государственные границы воспринимаются как препятствующие арабскому величию по двум причинам.
Первая – разделение между богатыми и бедными в арабском мире. Бедные арабы смотрят на богатых как на случайно разбогатевших <… > Метафорическое рассмотрение арабов как одной семьи предполагает, что нефтяное богатство должно принадлежать всем арабам. Для многих арабов национальные границы, обозначенные колониальными властями, остаются незаконными, нарушающими идею арабов о едином «братстве» и доводящими до нищеты миллионы людей.
