В конце комнаты был небольшой альков, приспособленный под кухню. Там стояли глубокая лохань и умывальник. Там же были старая печка и буфет, из которого Фиона достала чашки и кофейник.
Родерик сказал, что этот дом не пришлось сильно перестраивать.
— Лестница, начинающаяся у старой кухни, ведет наверх, где находятся две спальни. Там Фиона отдыхает, если сильно устает.
— Неправда! — воскликнула из алькова Фиона. — Днем я никогда не устаю. Я приношу с собой бутерброды на обед и варю кофе. Иногда я поднимаюсь наверх, просто чтобы передохнуть от всей этой грязи и беспорядка и запахов растворов, которые мне приходится применять.
Она принесла поднос с кофейником и чашками.
— Вы еще долго пробудете в Леверсоне? — спросила она меня.
Я не знала, что ответить, и Родерик сказал:
— Мы пытаемся ее уговорить на это.
— Как я понимаю, вы приехали из Лондона?
— Да.
— Боюсь, что вам здесь покажется немного скучно.
— Как не стыдно, Фиона! — воскликнул Родерик. — Когда здесь, прямо у порога, так много интересного. Я только что показывал Ноэль бани.
Ее глаза загорелись:
— Правда, здорово?
— Никогда ничего подобного не видела, — сказала я.
— Мало кто видел… Особенно в таком прекрасном состоянии. Ведь правда, Родерик?
— Вот какие мы хвастуны! И Фиона еще хуже меня.
Они обменялись взглядами, а я подумала о том, какие отношения связывают их. Видно было, что он относится к ней с большой теплотой, а она… Мне казалось, что он ей нравится.
Я подумала, что она, наверное, тоже спрашивает себя, в каких я отношениях с Родериком. Она все время смотрела на меня. Но я не увидела враждебности в ее взгляде. Она была очень дружелюбна и мила.
Когда мы возвращались в дом, болтая о том, что видели в то утро, я думала о своих чувствах к Родерику.
Хотя мое положение оставалось неопределенным, я все больше и больше втягивалась в жизнь Леверсон-Мейнора. Я испытывала смешанные чувства. Дом все больше меня интересовал. Иногда мне казалось, что он приветствует меня, а иногда — что отвергает.
Однажды я в нем заблудилась. Здесь было так много дверей, можно было случайно пропустить ту, которая нужна, и оказаться в незнакомой части дома.
Это произошло в первую неделю. Я вышла из своей комнаты и свернула в коридор, который, как я думала, приведет меня к лестнице. Поняв свою ошибку, я хотела вернуться. Однако очутилась в той части замка, где прежде не бывала. Я вошла в комнату с несколькими окнами и картинами на противоположной стене. Освещение было очень сильным — это происходило ранним утром, я шла завтракать. Окна комнаты выходили на восток. Стояла глубокая тишина. В углу комнаты я заметила столик, а рядом с ним в раме — незаконченный гобелен. В другом углу стояла прялка.
