3. Архаизмы могут выполнять и характерологическую функцию, когда используются для речевой характеристики персонажа, чаще – лица духовного звания: «А сын его Федор? На престоле Он воздыхал о мирном житии Молчальника. Он царские чертоги Преобратил в молитвенную келью: Там тяжкие, державные печали Святой души его не возмущали» (A.C. Пушкин. «Борис Годунов»).
Архаизмы характерны для современных текстов, написанных представителями церкви: «Вопияла кровь Авеля, убитого братом, ведь от нее не было потомства. И вот вместо потомства Каина и Сифа духовно рождается третий род, Авелев. На Кресте Голгофском от руки братьев своих умирает Божественный Авель… Род Каина погиб в воде (потоп), род Сифа погибнет в огне суда, род «Авеля» войдет в обновленный Духом Божий мир, в пакибытие!» (Г. Фаст, Протоиерей г. Енисейска. «Свет и тени Голгофы»; см. об актуализации конфессиональной лексики в современном русском языке – Какорина Е.В. Трансформация лексической семантики и сочетаемости // Русский язык конца XX столетия (1985–1995). М.: Языки русской культуры, 1996. С. 71–79).
4. Архаизмы используются в текстах и для комического эффекта, иронии, пародии:
Когда в толпе ты встретишь человека,
Который наг;
Чей лоб мрачней туманного Казбека,
Неровен шаг;
Кого власы подъяты в беспорядке;
Кто, вопия,
Всегда дрожит в нервическом припадке —
Знай: это я!
(Козьма Прутков)
В современной разговорной речи ряд устаревших слов к возвышенной коннотации стабильно добавляет ироническую, особенно это касается глаголов с приставкой воз-: возблагодарить, воздаяние, воздыхать, возжечь, воззвать, воззреть, возлюбить, вознамериться, возопить, возроптать, возлежать (MAC).
5. Архаизмы могут придать речи оттенок торжественности, патетической взволнованности:
Твои уста – два лепестка граната,
Но в них пчела услады не найдет.
Я жадно выпила когда-то
Их пряный хмель, их крепкий мед.
Твои ресницы – крылья черной ночи,
Но до утра их не смыкает сон.
Я заглянула в эти очи —
И в них мой образ отражен.
(М.А. Лохвицкая, 1869–1905)
В одной поэтической книге
Был автора странный портрет.
Житейские сбросив вериги,
Смотрел благодушно поэт.
Он не был обласкан судьбою,
Детдомовец, знался с нуждой.
А тут и судьбой, и собою
Как будто доволен с лихвой…
Зачем же ты взялся, художник,
Такое лицо малевать?..
А впрочем, не зря ли ругаю,
Хотя ты хулы заслужил?
(А.П. Федорова)
Иногда патетика соединяется с иронией:
В воротничке я —
как рассыльный
В кругу кривляк,
Но по ночам я – пес
