— Наверное. Хотя не знаю, не искал. А где может быть этот набор?
— Там, где швейная машинка, — пояснила Исита и повернулась ко мне. — Дальше можешь не провожать, вон мой дом.
Дальше провожать и правда не было смысла. Дом находился недалеко от метро, теперь мне, чтобы добраться опять до станции, требовалось минут пять. Я распрощался с Иситой (хорошо хоть она не полезла целоваться в щёки, как делают многие девчонки, а нынче — о ужас! — и парни) и, развернувшись, направился к метро. Но через пару шагов оглянулся и посмотрел на то, как девушка скрывается за дверью. Она ни разу не оглянулась, наверное, уже забыла обо мне. Эх, мне бы её беззаботность…
Вообще-то я не боялся случайных неблагоприятных прохожих, я просто хотел убедиться, что люди Иерарха не сделают ей ничего плохого. Хотя вроде бы я беседовал с ней как с одногруппницей, на нейтральном уровне, но мало ли что могут подумать туранэ… Впрочем, и я хорош: не буду же я постоянно её охранять? И провожать не стоило, чтобы не привлекать к ней лишнего внимания. Иерарх очень, очень хочет мне отомстить, даже несмотря на то, что на весах справедливости его вина перевешивает на многие тонны. Иерарх боится меня, пока я один. Но стоит у меня появиться друзьям, и одновременно с этим у Иерарха появится козырь. Я остерегаюсь людей для их же пользы.
Не успел я дойти до поворота, чтобы вырулить на широкую дорогу, как передо мной вырос Милицер.
— Ну, здравствуй, Лиан, верх благочестия! — злорадно ухмыльнулся он. Вы можете удивиться, подумав, что Милицер сумасшедший, но это не так. Просто он знает (один из очень немногих), что я больше не причиняю людям вред, и безнаказанно этим пользуется.
— Привет, досточтимый исит, — я совершил лёгкий поклон. — Опять изнываете от зависти? Может быть, по причине вашей полнейшей беспомощности?
— Ты много говоришь, — прошипел Милицер. — А между тем я знаю, кого можно вас лишить, чтобы вы так не пели!
Да, самой большой угрозой Милицера всегда было убийство. Он знал, что я потерял всех близких людей, и сейчас только и ждал, чтобы они снова у меня появились. Чтобы убить и их.
А ненавидел он меня по вполне простой причине: я — ЛИАН, а он — милицеришко.
— А вот с этим позволь не согласиться! — я гордо вскинул голову. — Я — абсолютно свободен, и ты не сможешь меня задеть. Конечно, я расстроюсь, если ты убьёшь всех людей в Адиве, но ненадолго.
— Когда подрастёшь — поймёшь, как девушки могут тянуть тебя на дно, — усмехнулся Милицер.
