Имя этого жестокого монарха в сознании всех англичан связано с Армадой. Я одинаково ненавидел и короля Филиппа, и книгу, но не мог же я огорчить мать и тетку в последний день моего пребывания дома!
Я вытянул ноги к тлеющему в камине огню и принял глубоко ученый вид. Мои мысли, однако, были далеки от испанского синтаксиса. Я размышлял о принятом мною решении и о том, как оно повлияет на нашу дальнейшую жизнь.
— Роджер! — воскликнула тетя Гадилда. — Ты сел прямо на подушку. Она же быстро протрется, если с ней так небрежно обращаться.
Я аккуратно отодвинул бархатную подушечку.
— Извини, тетя, я не заметил…
Она милостиво кивнула, очевидно решив, что мой невольный промах вызван «ученой» рассеянностью.
На самом деле, однако, я вспоминал тот грустный день, когда до нас дошло известие о гибели судна моего отца. Был холодный осенний день. Ветер гнул голые сучья дубов под нашими окнами, а мне казалось, что наступил конец света. Я любил своего высокого всегда веселого и шумливого отца и мечтал о том дне, когда он возьмет меня с собой в море. И с тех пор шум ветра и шуршание ветвей деревьев за окном неизменно воскрешали в моей памяти эти печальные воспоминания. Мне до боли снова хотелось услышать зычный голос отца, когда он восклицал.
— Ах, ты, маленький увалень! Ну ничего, Роджер, я еще сделаю из тебя настоящего моряка.
На следующий же день после получения известия о его гибели из Грейт Ланнингтона приехала тетя Гадилда и взяла все дела по управлению домом в свои руки. Помню, как она сказала матери.
— Больше никаких глупостей, Мэгги. Тебе придется остаться здесь потому что Джеффри и Ральф со своими семьями переехали в Грейт Ланнингтон и места там нет. Но зато я останусь здесь и приложу все силы, чтобы Роджер получил хорошее воспитание. Теперь он Пири, а не Близ. Больше и речи не может быть о том, чтобы он стал моряком. Уж мы добудем для мальчика место при дворе. Конечно, будет нелегко, отец не сможет помочь, но мы будем экономить каждый пенни. Вместе нам будет легче добиться поставленной цели.
И надо сказать, они во многом преуспели. Им удалось откладывать деньги, в то же время сохранив некоторые внешние традиции и порядки Грейт Ланнингтона. Горожане привыкли чтить наше дворянское достоинство и оказывать нам уважение, подобающее членам семейства Пири. В то же время я знал, что на ливрею Альберта Петта мать и тетка потратили гораздо больше денег, чем на собственную одежду. У тети Гадилды был просто талант экономить буквально на всем, а моя мать тоже вскоре превзошла эту невеселую науку.
