Внезапно ос закашлялся и сморщился от боли. На правом боку у Влакса была длинная рубленая рана, которая сильно кровоточила. Порез, к счастью, оказался неглубоким и неопасным, но перевязать его было необходимо, иначе юноша мог потерять слишком много крови.
Зард сплел несколько полос паутины, и Фиола занялась перевязкой, попутно поинтересовавшись о свойствах паучьей нити:
— Почему паутина сейчас безопасна? Я ведь видела, как она легко режет…
Фиола запнулась, вспомнив, как арканы набрасывались на ее товарищей, как слетали головы неосторожных посвященных в битве возле Серогорья. Ком подступил к горлу, глаза увлажнились. Как же все переменилось! Тот с кем она сражалась, теперь клялся ей в верности.
— Все зависит от состава секрета выделяемого нашими железами и от возраста арахана. Чем старше особь, тем тоньше и прочнее нить можно сделать. От нитей наших стариков не спасут и крылья бабочек, только и наши хитиновые перчатки не выдерживают ее свойств и легко может статься, что сам арахан останется без рук, используя такой аркан.
Фиолу замутило от подробностей, которые будоражили недавно пережитые воспоминания о нападении на ее клан.
— Хватит! — оборвала она рассказ Зарда, туго завязала повязку на ране оса и резко поднялась.
В глазах ненадолго помутнело и поплыло, однако она не показала своей слабости. Искра понимала, что вела себя грубо, ведь она сама начала этот разговор, однако он напомнил ей, с кем приходиться иметь дело.
— Дальше наши пути расходятся!
— Куда ты собралась?
— Я должна узнать, что стало с моим предводителем.
— Искра, не хочу тебя разочаровывать, но скорее всего он мертв. Если на деревню напали, когда он был тут, то его просто-напросто убили. Термиты не берут в рабство раненых.
— Я точно знаю, что он жив, но очень слаб. Я отыщу его.
— Мы пойдем с тобой.
— Нет уж, я не хочу в один прекрасный день стать вашей закуской, если вы проголодаетесь.
— Что?! — громко засмеялся Зард. — Ты боишься, что мы тебя съедим?
Его смех неестественно звенел в мертвом воздухе деревни, Фиола не могла понять, что его так насмешило, предположила, что с ним случилась истерика.
— Мы не едим себе подобных, — спокойно ответил Влакс, который изо всех сил старался не смеяться из вежливости и чтобы не тревожить свежую рану.
— Но я сама видела! — возмутилась Фиола. — После нападения…араханы утаскивали части моих сородичей, поедая их по пути, как кусок хлеба.
Она сорвалась на крик, выплевывая мерзавцам всю правду о них.
