Рядом доносился звук битвы с другим термитом. Зард, ловко отскочив в сторону и присев, сделал подсечку заточенной стороной лапы, чуть не подрубив термиту колени.
Солдат подпрыгнут, парировал новый удар, лишь на мгновение потеряв равновесие, одновременно отбивая удары копья Лантэна щитом. Арахан снова бросился на врага, стараясь нанести более сложный удар. Опытному воину удавалось блокировать все удары нападающих, но лицо у него было весьма напряжённым и сосредоточенным. Он начинал уставать. Противники не сдавались, самым безжалостным образом продолжая схватку, удар за ударом, выпад за выпадом, блок за блоком…
Фиола в растерянности наблюдала за жесткой схваткой, понимая, что Влаксу одному не справиться, он уже сдавал позиции, едва успевая отражать яростную атаку. Но что она могла сделать, неопытная, испуганная.
Влакс пропустил сильный удар, закричал и согнулся пополам. Из раны на животе ручьём текла кровь. Его противник радостно взвыл, предчувствуя близкую победу, и поднял свой меч, желая нанести последний, смертельный удар.
Леденящий душу вопль вырвался у Фиолы, и она кинулась на термита, стараясь выцарапать ему глаза. Воин от изумления замер на месте, потом развернулся к девушке и замахнулся мечом. Фиола присела, уклонившись от удара, затем распрямилась и что было сил, провела ногтями по мерзкой роже термита, оставляя на ней красные полосы.
Физиономия воина исказилась от ярости.
Он снова замахнулся мечом, но опять промахнулся — Фиола отпрыгнула и бросилась бежать, петляя между горелыми остатками домов.
«Самое главное, — думала она, — увести эту тварь подальше от раненого Влакса».
Термит помчался за ней, громко топая тяжелыми башмаками и позвякивая латами.
Искра нырнула в узкий проход между двумя остатками стен, и поняла, что попала в тупик, в нерешительности остановилась. Проскользнуть назад ей не удалось бы: термит уже загородил выход. Он медленно и неумолимо приближался к Фиоле, а она затравленно пыталась отыскать хоть какую-нибудь спасительную щёлку.
За спиной снова загудела секира. Искра вытащила оружие и покрепче обхватила рукоять, решив, что не сдастся мерзкому термиту без боя. Сосредоточившись на враге, она не замечала, как ее тело наливалось энергией уверенности и силы от боевого топора.
И тогда, глядя прямо в лицо приближающейся смерти, она вспомнила груду мёртвых тел на центральной площади Тхена. При мысли о погибших в душе Фиолы пробудилась такая свирепая ярость, что, казалось, она вот-вот взорвётся. Это было не просто желание отомстить, восстановить справедливость. Нет, все ее существо восставало против самого факта смерти — против того, что по прихоти такого вот урода и она, Фиола, тоже может вдруг перестать существовать!
