— Как только мужчины ушли, Сесиль тут же заявила, что Марьяна никогда не была нужна художнику и весь их роман был не более чем способ завладеть брегетом Наполеона, который Марьяна получила в подарок от старика в Русском доме, — принялась пояснять Вероника. — Марьяша не поверила, тогда Сесиль осведомилась, помнит ли Колесникова санитара, который укатил кресло с престарелым русским? Так вот, сказала она, этим санитаром был Франсуа, уже тогда пытавшийся прибрать брегет к рукам и для этого устроившийся на работу в Русский дом. Колесникова закричала, что это неправда, и кинулась в драку. Сесиль схватила шубу и выбежала из дома. Я пошла за водой на кухню, чтобы успокоить разошедшуюся Марьяшу, а когда вернулась, мужчины уже сидели в креслах и вместе с Марьяной пили коньяк.
— Как это пили коньяк? — удивился Лизяев, оборачиваясь к Андрею. — Вы что, помирились с французом?
— Можно сказать и так, — пожал плечами отчим. — После побега Сесиль моя жена набросилась с кулаками на Франсуа, мне стало неловко, я извинился перед ним за Марьяну и предложил выпить. Затем с кухни вернулась Вероника и присоединилась к нам, а потом меня вызвали в управление, и я уехал. Вернулся под утро, принял снотворное и лег в кабинете спать.
Вероника согласно кивнула головой и продолжила:
— Андрей уехал, и мы остались втроем. Марьяна понемногу успокаивалась, и все вроде бы шло хорошо, но потом ей снова попала шлея под хвост, и Колесникова опять накинулась на художника, крича, что он может забрать проклятый брегет. Француз был так наивен, что поверил и очень обрадовался, выражая желание сделать это немедленно. Марьяна схватила шкатулку с каминной полки и запустила ею в художника, но, как только месье Лурье поднял брегет с пола, отобрала часы и заявила, что они будут вынесены из этого дома только через ее труп. Затем она убрала часы в шкатулку, вернула ее на каминную полку и указала Франсуа на дверь. Художник ушел, то и дело оглядываясь на камин. Но через некоторое время он вернулся за забытыми перчатками. Думаю, что тогда он и украл брегет.
— Когда же он убил Марьяну Федоровну? — растерялся следователь.
— Вам лучше знать, вы же расследуете это дело, — простодушно откликнулась Вероника. — Я столкнулась с Франсуа в дверях, когда выходила, чтобы выгулять собаку. Если Бося как следует не погуляет, ночью она будет скрестись в дверь и скулить, а спать под собачий вой, согласитесь, — довольно сомнительное удовольствие. Итак, Марьяна ушла к себе, а я одела собаку и только открыла дверь, чтобы выйти на улицу, как налетела на француза, который сказал, что вернулся за перчатками. Я окликнула Марьяну, она ответила сверху, что сейчас спустится. Больше я не видела ни его, ни Марьяны.
