— Анастасия Ильинична, — вкрадчивым тоном заговорил он, делая примирительный жест рукой и одновременно — вежливым склонением головы — приглашая директрису вернуться к прилавку. — Анастасия Ильинична! А что вы скажете о молоке?
Директриса — это только усилило подозрения старшего — даже не сделала попытку оценить качество предложенного продукта. Наоборот: она сразу ринулась в бой!
— Такое же невозможное, как и ваши сливки! — заявила она.
Старший едва заметно прищурился.
— Вчера, — продолжала она, — мне стало совсем плохо! От вашего молока!
Старший деланно округлил глаза, показывая, что весь — внимание.
— А потом отравился Володенька!
— Володенька? — не удержался старший.
Директриса махнула рукой, показывая, что это неважно.
— Ах, да, конечно: Володенька! — старший знать не знал никакого Володеньку, но сделал вид, что понял, о ком шла речь. — Совсем отравился?
Директрисе послышался в вопросе сарказм, и она вздернула брови:
— Вам кажется это смешным?
Старший всплеснул руками:
— Что вы, Анастасия Ильинична, что вы! Неужели всё настолько плохо?
— Вот именно! — директриса возвысила голос. — Вот именно! Настолько! Ужасно! Вы…
Тут она запнулась: входная дверь отворилась, и в лавку вошла еще одна посетительница.
Эту посетительницу в лавке тоже знали: собственной своею персоной перед старшим и младшим — младший уже закончил вытирать лужу — предстала активистка кружка (тоже, разумеется, женского), взвалившего на хрупкие плечи своих членов нелегкую ношу защиты животных. Вообще, в Петербурге было немало подобных обществ, ставших особенно многочисленными после введения суровых санитарных норм. Но если большинство из них проводили свою работу скромно и без шума, то этот «кружок» с первых же дней своего существования заявил о себе скандальными акциями. Но в особенности беда заключалась в том, что кружок — как и курсы Анастасии Ильиничны — квартировал в доме Ямщиковой, а значит и акции его наиболее часто случались здесь же, перед домом: как по проспекту, так и по линии. Чтобы читатель лучше понял, в чем заключалось безобразие, приведем пример одного из таких «выступлений».
Не далее как за неделю до описываемых нами событий семь участниц кружка — стояла ясная морозная погода — купили в лавке по крынке превосходнейших сливок, но, выйдя, не разошлись, а встали строем и развернули отпечатанные типографским способом плакаты. Самый скромный из них гласил: «Пьёшь кофе со сливками? — убиваешь телёнка!»
