Вряд ли, конечно, в сознании Анастасии Ильиничны произошел настолько сильный слом, чтобы она, уже пересмотрев собственное к себе отношение, заодно и всерьез пересмотрела свое отношение к мужчинам. Однако определенная подвижка была налицо: Анастасия Ильинична, начав выносить вердикт по обыкновению решительно, закончила его «чтение» как бы в раздумьях!
Заново поколдовав над травмой директрисы, Михаил Георгиевич удовлетворенно осмотрел результаты своего труда и предложил на глазах начавшей терять суровость даме попробовать встать. Анастасия Ильинична — не без помощи доктора — поднялась, а затем и вовсе случилось что-то вроде маленького чуда: она смогла не только стоять, но даже немного прошлась, уже без гримасы боли, хотя и прихрамывая!
Михаил Георгиевич кивнул:
— Неплохо, совсем неплохо!
— И долго я буду… ковылять?
— Неделю. Возможно, дней десять. Но тут уж ничего не попишешь.
Анастасия Ильинична вздохнула:
— Ну, хоть так… Хорошо еще, совсем без ноги не осталась!
Послышался смешок. Директриса и доктор обернулись на его и обнаружили, что смеялась Варвара Михайловна. В приключившейся суматохе активистка кружка не пострадала, но ее смешливость была вызвана чем-то иным.
— Что вас так развеселило? — опять нахмурившись, спросила Анастасия Ильинична.
— Я вот что подумала… — начала отвечать Варвара Михайловна, саму себя то и дело перебивая новыми смешками. — Интересно получается: прямо здесь и сейчас — и по самой при этом невероятной причине — собрались все!
— Все? — не поняла Анастасия Ильинична.
— Все! — повторила Варвара Михайловна и принялась загибать пальцы. — Вы, я… мы с вами в лавке сегодня представление устроили…
Анастасия Ильинична поджала губы.
— Инспектор… — Варвара Михайловна кивнула на стоявшего чуть поодаль чиновника. — Лидия Захаровна… Лидия Захаровна вошла с инспектором в сговор, а там уже и мы с вами к нему подключились.
Губы Анастасии Ильиничны вытянулись в нитку.
— Петр Васильевич…
— А я тут причем? — подал голос Петр Васильевич, удобно расположившись в сидячем положении подле стены.
— Ну как же! — и вновь Варвара Михайловна издала смешок. — Это же ваша ферма стала первопричиной всего!
Петр Васильевич почесал затылок.
— Околоточные, — продолжала перечислять Варвара Михайловна, — городовые… все они постоянно принимали участие в наших конфликтах…
— Минуточку! — перебил активистку околоточный. — Еще можно понять ваше удивление вашей же компанией: все вы погрязли в интригах, раздорах… но мы-то каким боком? У нас служба такая!
