Жорка отдал каравай кому-то из стоящих рядом и повел Любу в дом, но на пороге их остановили.
— Стойте! — заполошно вскрикнула Галя. — Где хмель? Сейчас принесут, сейчас.
Они остановились на крыльце, Жорка, с глуповатой ухмылкой озираясь на своих приятелей, Люба все с тем же неменяющимся бледным лицом. Галине подали наконец сухой хмель в полиэтиленовом пакете, приготовленный заранее, но куда-то запропастившийся в последний момент, молодых наскоро осыпали им, и они вошли в дом.
В зале уже приготовлены были под белыми скатертями накрытые столы. Мария удивилась, когда успели без нее закуски приготовить и бутылки расставить, но приняла и это как должное. Чужие люди хозяйничали в ее доме, стелили скатерти, накрывали столы, распоряжались в кладовой и на кухне, и это тоже было в логике того дурного, наоборотного сна, в тенетах которого она себя чувствовала. Его приходилось терпеть и покорно разыгрывать свою роль, дожидаясь, пока спадет наваждение.
Когда гости расселись за столами, и кто-то сноровисто разлил вино, и зазвенели бокалы, забрякали вилки, Мария тихо ушла на кухню, закрыла дверь, присела в уголке на табурет. Стоило ей прикрыть глаза, прислонить голову к стенке, как сознание померкло, и, отключившись, она задремала в темном беспамятстве…
Очнулась оттого, что кто-то тряс за плечо.
— Привезли… Ивана привезли, — шепотом сообщила Галина.
Еще не придя в себя, Мария посмотрела в окно. Там, позади кортежа свадебных машин, стоял крытый брезентом Витькин грузовик.
— Что делать-то? — шептала Галина. — Ох ты, господи, что же делать?..
Мария хотела подняться, но ноги подкосились, и она снова опустилась на табуретку. Она уже не различала, где сон, а где страшная явь.
— Я отгоню за угол, — сказал подошедший Витька. — А вы пока по-быстрому их отправляйте.
Галпна побежала в зал.
— Ну, гости дорогие, спасибо, что зашли, не побрезговали нашим угощением, — ласково улыбаясь, запела она. — Теперь милости просим в дом жениха. Там родители уж заждались молодых, сватьюшка уж небось со сватом все глаза проглядели…
Сытые, слегка осовевшие от выпивки, гости стали подниматься. На улице заурчал мотор грузовика и, коротко взревев, затих за углом. Расселись по машинам, уехали. Кто-то опять, не выдержав, длинно просигналил, и гудок затих, удаляясь в сторону Пролетарской.
И тут же во двор въехал на грузовике Витька, поджидавший за углом. Открыли задний борт машины и вчетвером осторожно сняли длинный, обитый кумачом гроб с гирляндой черных из атласной ленты цветов на крышке. Гроб внесли в прихожую и остановились.
