- Суд им поверит?
Лейн снова пожал плечами. Он сказал, что не видит ни малейших причин для того, чтобы суд усомнился в показаниях троих свидетелей, разве что у кого-то имеется предубеждение против людей с иностранными именами. Или официантов из ресторанов со слишком высокими ценами. Но об этом позаботятся адвокаты. Адвокаты такого человека, как Чарльз Холстид, непременно об этом позаботятся - если ему вообще потребуются адвокаты.
- Я должен подумать, - сказал Симмонс. - Пока кажется, что мы топчемся на месте, но это пройдет.
- Теперь - девушка, - продолжил Стейн, - миссис Тереза Лэнгли. Не могу понять, почему называю её девушкой. Ей за тридцать. Но есть в ней что-то такое - хочешь сам увидеть её, Берни?
- Да, - сказала Берни Симмонс. - Я хочу увидеть её.
Стейн выразительно поднял черные брови.
- Она выложила свою историю Полу этим утром,. А потом и на мою долю осталось. Возможно...
- Да, - сказал Симмонс. - Возможно, лучше будет, если она повторит мне все с самого начала, - он включил интерком и сказал:
- Попросите ко мне миссис Терезу Лэнгли. Сразу же, как только уйдут лейтенант Стейн и детектив Лейн.
Полицейские собирались вместе побеседовать с мистером Холстидом согласно расписанию, составленному утром после встречи с миссис Терезой Лэнгли. Потребовалось время, чтобы увидеться с миссис Лэнгли, но вовсе не потому, что она пряталась. Сначала детективы собрали предварительные сведения об убитом и составили о нем некоторое впечатление, заодно они узнали и о существовании миссис Лэнгли. Одно - пусть и медленно - приводит к другому. Один человек - к другому. Когда они встретились с миссис Лэнгли, она у себя дома в обществе подруги оплакивала потерю.
Конечно, Холстид был знаком с Пейджем. Конечно, он знал, что Пейдж убит. В субботу вечером, верно? Конечно, он охотно расскажет все, что ему известно о Пейдже. Он понимает, что им полезно будет поговорить со всяким, кто хоть немного был знаком с убитым. Конечно, он будет ждать их в любое удобное для них время. Четыре часа? Прекрасное время - как и любое другое. Хотя вряд ли он сможет рассказать что-нибудь такое, чего они ещё не знают.
Он мог бы сказать еще, если бы Стейн нашел нужным спросить, что не убивал Джефферсона Пейджа, возможно даже, что у него не было причин убивать его. Он мог бы сказать, что в десять часов в прошлую субботу он обедал в "Ле Кафе Блю", и что человек не может одновременно находиться в двух местах. Все это было очевидно.
