— Ваше Сиятельство, разрешите?
— А, Фирреа, — герцог взглянул на приоткрывшего дверь секретаря, — заходи. Что у тебя?
— Документы, на подпись, — секретарь двинулся к столу.
— Опять пил? — герцог посмотрел на опухшее лицо секретаря, недовольно сморщился. — Послушай меня, Фирреа, я тебя предупреждаю последний раз. Ты должен заканчивать с этим. Я тебе многое прощал в память о твоем отце и моем друге, но всему есть предел, и если так будет продолжаться, я просто вынужден буду тебя уволить. Ты меня понял?
— Простите, Ваше Сиятельство, — Фирреа эль Пиерро де Сарренто, сын Пиерро эль Кабиро де Сарренто, тайного доверенного герцога, погибшего при выполнении его задания, неловко переминался с ноги на ногу, глядя в пол.
— Ладно. Где там документы?
— Вот, — секретарь положил перед герцогом пухлую папку, раскрыл.
— Так много? — герцог полистал бумаги. Наградная, наградная, опять наградная, производство в чин…
— Вы же сами велели, героев — лично, — Фирреа старательно дышал в сторону.
— Хорошо, — герцог наполнил печатку силой, приложил к первому листу, тут же услужливо убранному секретарем. Так о чем он там? Ах да, его оппоненты в Собрании… Он не осуждал их. Будь он на их месте, он, возможно, тоже бы кричал, требовал продолжить наступление. Какой шанс закончить, наконец, многовековое противостояние, исполнить почти несбыточную мечту поколений федератов, тысяч и тысяч солдат, отдавших ради этого жизни! Прав ли он, упуская его? Может, все же?… Ведь еще не поздно, лишь отдать приказ. Уничтожить Империю — Боги, как заманчиво, как сладко это звучит, словно сон…
— Благодарю, — Фирреа захлопнул папку, склонился в поклоне.
— Иди. И возьмись за ум, в конце концов.
Герцог задумчиво посмотрел в спину секретаря, исчезающую за закрывающейся дверью, хлопнул ладонью по столу. Он прав, он прав, он точно знал это. Никогда еще простые решения не приносили ничего хорошего, и не чувства должны руководить человеком. Он еще даст мир Федерации, но не так, не грубым насилием и разрушением. Научиться сосуществовать — вот что нужно всем, включая и его самого.
— Итак?
— Вот.
Старец взял протянутые ему листы, прищурился, пробегая глазами. Зашуршал перелистываемый пергамент.
— Прекрасно, прекрасно… Замечательно… — старец оторвался от документов, ласково посмотрел на собеседника. — Именно то, что нужно. Поздравляю Вас, молодой человек, и большое спасибо. Не только от меня, от всей страны, от всего народа. Вы даже не представляете, какую пользу Вы сейчас принесли Федерации, какой вклад сделали в нашу победу. Огромное Вам спасибо! — старец привстал, поклонился.
