Громко залаяла собака. Мы подошли к калитке, я увидел кнопку звонка и без колебаний нажал на нее. Ничего не было слышно, но звук вполне мог раздаваться внутри дома, неслышный снаружи. Лай усилился, и мы увидели, как входная дверь открылась, и на резное деревянное крыльцо вышел хотя и пожилой, но достаточно крепкий мужчина среднего роста с совершенно белой, а точнее седой, головой.
— Вы кто? — крикнул он, не сходя с крыльца и даже не делая попытки успокоить собаку. — Что вам нужно?
— Мы из Саратова! — крикнул я в ответ. — Вы должны были нас ждать! У меня с собой документы!
Слово «Саратов» подействовало: пожилой мужчина спустился с крыльца, прошел по выложенной плиткой дорожке к воротам, успокоил собаку и протянул руку за документами. Я вынул свое командировочное удостоверение и удостоверение ЧОП. На лице изобразил улыбку, а так как улыбаться мне, честно говоря, не хотелось, скорее всего, это было похоже на оскал. Мужчина посмотрел на меня и поморщился.
— А почему вас трое? — подозрительно спросил он. — Где их документы?
— Вообще-то это мои помощники и друзья, — несколько замявшись, ответил я. — И они любезно согласились мне помочь чисто по личной инициативе… Ну, если хотите, они покажут паспорта.
— Покажите, — потребовал хозяин.
Слава и Леха протянули ему свои паспорта. Мужчина очень внимательно рассмотрел их, и, видимо несколько успокоившись, произнес с большей теплотой:
— Проходите в дом. Собаку я придержу.
Мы гуськом прошли в калитку, Слава с опаской посматривал на большую собаку, которая тоже посматривала на Славу явно недружелюбно. Я узнал породу — среднеазиатская овчарка. Насколько я слышал от беженцев из Казахстана, которых немало осело в наших краях в начале девяностых, в этих местах такая порода ценится и стоит недешево.
Вдоль дорожки цвели красные, белые и желтые цветы. Они были хорошо ухожены, приятны на вид, сразу привлекли наше внимание. Полюбовавшись ими, я быстро окинул взглядом весь двор.
Он был достаточно просторен, заметную часть двора занимала беседка, заросшая аккуратно оформленными вьющимися растениями, на задней части двора находились какие-то подсобные помещения — что-то явно похожее на мастерскую или сарай для хранения всякой всячины. Но больше всего мне понравился забор со стороны улицы: высокий, сделанный из бетонных плит. Посреди забора, скорее всего для вентиляции шел ряд расположенных в шахматном порядке отверстий. «Как бойницы», — машинально отметил я. Поверху забора шли острые металлические штыри, что-то блеснуло в последнем луче солнца, я был почти уверен, битое стекло, заделанное в цемент. На небольшом расстоянии от забора, понизу, шла проволока, по которой легко и свободно скользила цепь, удерживающая собаку.
