Мне показалось, что я присутствую на постановке бессмертного богомоловского «В августе 44-го» (лично я перечитываю книгу не менее раза в полгода) и играю роль Мищенко. Только, к счастью, рации у нас нет…
— Э-э-э… Зачем?! — Теперь взвился мент. — Не надо ничего. Нет проблем.
Он отдал нам паспорта, и тут Алексей решил спросить у него:
— Товарищ старший лейтенант, как нам удобнее до города отсюда добраться?
Ошалевший мент машинально указал нам на ряд маршруток, стоявших справа, и ответил:
— На любой.
Мы поблагодарили старлея и отправились к маршруткам. Даже спиной я чувствовал, насколько «доброжелательно» смотрит нам вслед местная милиция.
Сразу выяснилось, что никакого расписания и даже подобия расписания в этом месте не было.
— Наверное, как наберут пассажиров, так и едут, — предположил Леша. — У нас в районе, где моя бабка живет, так же примерно ездят.
— Ты, Леха, прав, — ответил я ему, — поэтому давайте смотреть, где народу больше уже сидит, и сваливать отсюда пора.
Местный автопарк состоял, что неудивительно, в большинстве своем, из родных нам «Газелей», но было и два мерседесовских буса. Видок у них был еще тот, но все равно иномарка. У одного из этих бусов как раз толпился народ. Я присмотрелся, ведь народ народу — рознь! Одно дело разношерстная толпа пассажиров, а совсем другое — куча крепких бритоголовых парней. Ошибка идентификации может стать фатальной.
Но нет, это была самая обычная толпа: местные мужики, бабки с узлами. Можно было подходить.
— Вам до города? — вывернул откуда-то сбоку немолодой узбек. Оказалось, шофер, и по совместительству — владелец этой гордой колымаги. Не знаю, видел ли он сцену у ментовского «бобика», но в его речи сквозило, если мне, конечно, не почудилось, даже нечто вроде подобострастия.
— Я возьму рублями, — сразу предупредил он. А заметив взгляд Славика в сторону обменных ларьков, тут же предупредил, но тихим голосом:
— Не меняйте там. Там курс низкий. Обманут. Нехорошие люди.
В словах водилы сквозила железная логика, а приглушенный голос означал, что нехорошие люди не любят, когда о них говорят правду.
— Сколько стоит до города?
Пожилой назвал какую-то совсем небольшую, по российским меркам, сумму. Нас это вполне устроило.
Мы сели. Длинный Славик тут же уперся коленями в чей-то баул; от недовольства он скрипнул зубами. Машина продолжала стоять. В бусе было еще три свободных места.
— Мы что, будем ждать до тех пор, пока все битком не будет? — спросил меня Леха, с которым мы сели рядом.
