— Конечно, Герман Евгеньевич предупредил меня о твоей особенности. — Таня сходила к стоящему у стены шкафу, и принесла мне оттуда литровую банку. — Кстати, правильно говорить Грúзли, а не Грызли, хотя то, как ты пытался перегрызть горло Хану, указывает на то, что ты возможно и Грызли.
— Ты права! — сладко причмокивая мёд из банки, сказал я. — Я единственный в своём роде! Я Грызли!
— Ладно, раз ты очнулся, то в моём присутствии здесь, больше нет необходимости. Мне учиться надо, а не сидеть с безголовым новичком. — Таня встала, и пошла к выходу.
— Погоди! А мне тоже надо на учёбу? И где я собственно нахожусь?
— Сейчас тебе надо отдыхать и набираться сил, всё, что тебе нужно для учёбы уже лежит в твоей комнате. Скажи спасибо своим одногруппникам, на твоём месте меня бы больше всего заботила не учёба, а предстоящее разбирательство. — Таня открыла дверь, и уже из коридора добавила. — А находишься ты в санчасти.
Вот это начало учебного года! Блин, это надо же так засветиться! Теперь от расспросов не отвертеться, и что это ещё за разбирательство? Как я вообще смог справиться с Ханом, ведь точно помню, что вырубился.
— «Как, как, я бы тебе сказал как! Это надо же так подставиться под удар, оборотень, у которого на ногах внушительные когти, и поскользнулся! Великий Аргандр! Какой же растяпа достался мне!» — В моём сознании появился образ подросшего Малыша. — «И не называй меня больше Малышом, По сравнению с тобой, я уже взрослый! Если бы не я, этот тигр переросток разделал бы тебя под орех!»
— «Малыш, так это ты чуть не убил Хана! И что теперь мне делать?! Слышал, меня судить будут, может вообще исключат из школы! Как ты умудрился, так его покалечить, что он до сих пор не пришёл в себя!» — Мёд закончился, поэтому настроение у меня, сложно было назвать радужным. Да ещё этот прохвост на нервы действует.
— «Не вини меня! Ты сам виноват, тебе надо было сразу понять, что ты оборотень, а ты до сих пор держишься за свою человеческую природу! Зачем ты старался его побороть как человек?! Забыл о том, что у тебя есть пасть!? Вот и довёл ГОЛОД до истощения, а он, между прочим, у нас не бездонный!» — Малыш в моём сознании разбушевался и начал кричать, от чего у меня заболела голова.
— «Малыш! Хватит кричать! У меня уже голова болит, всё я понял! Ты прав! Извини меня».
— «Другое дело, а сейчас приготовься, к нам идёт Герман Евгеньевич!»
Тут действительно открылась дверь, и в палату зашёл мой руководитель группы. И явно с плохими вестями, потому что на лице у него, застыла всё та же хмурая маска. Герман Евгеньевич подошёл к койке, и сел в то же кресло, где сидела до этого Таня.
