— Я удивлен, что Мартинелли одолжил деньги священнику.
— Тони рассуждал просто: если Хубнер не сможет платить восемь процентов в неделю из собственного кармана, то всегда сможет украсть воскресные пожертвования. Как выяснилось, Хубнер мог играть на деньги и щипать за зад официанток, но не крал. И вот когда он перестает платить проценты, Тони посылает к нему парня, чтобы тот помог священнику разрешить возникшую моральную дилемму.
— Парня, но не вас.
— Парня, но не меня. Мы прозвали его Иголки.
— Не хочется мне узнавать, почему его прозвали Иголки.
— И правильно, что не хочется, — кивнул брат Костяшки. — Короче, Иголки дает Хубнеру еще один шанс заплатить, но, вместо того чтобы принять это требование с христианским терпением, священник говорит: «Иди в ад». Потом вытаскивает пистолет и пытается выписать нашему парню билет в то самое место.
— Священник его застрелил?
— Возможно, он был методистом, а не лютеранином. Он стреляет, но только ранит нашего парня в плечо, а Иголки выхватывает у него пистолет и убивает его.
— Значит, этот священник мог застрелить человека, но не мог воровать.
— Я не говорю, что это традиционное методистское учение.
— Да, сэр. Я понимаю.
— Теперь, думая об этом, я даже склоняюсь к мысли, что священник, возможно, был унитарием. В любом случае он был священником, и его застрелили, то есть плохое может случиться с любым, даже с монахом.
Хотя холод декабрьской ночи не полностью покинул меня, я прижал холодную банку колы ко лбу.
— Проблема, которая здесь возникла, связана с бодэчами.
Поскольку в аббатстве Святого Варфоломея он был одним из моих доверенных лиц, я рассказал ему о трех демонических тенях, склонившихся над кроватью Юстины.
— И они болтались около монаха, о тело которого ты чуть не споткнулся?
— Нет, сэр. Они явились сюда за чем-то большим, чем один потерявший сознание монах.
— Ты прав. Такая мелочь нигде не соберет толпу.
Он поднялся с кресла и подошел к окну. Несколько мгновений смотрел в ночь.
— Я вот думаю… По-твоему, мое прошлое догоняет меня?
— Прошло уже пятнадцать лет. Разве Мартинелли не в тюрьме?
— Он давно умер. Но некоторые из этих бандитов очень злопамятны.
— Если бы вас выследил киллер, сэр, вы бы уже умерли, не так ли?
— Абсолютно. Читал бы старые журналы в приемной Чистилища.
— Не думаю, что происходящее как-то связано с вашим далеким прошлым.
Он отвернулся от окна.
— Твои бы слова да в ухо Господа. Это будет ужасно, если здесь кто-то пострадает из-за меня.
