Соня понимала, что ей самой придется сделать первый шаг к примирению, поскольку Джеймс был упрямее, чем она. Прежде чем лечь в постель, Соня оставила ему на кухонном столе записку с предложением завтра вместе поужинать. Но утром, спустившись к завтраку, она увидела, что записка лежит там, где она ее оставила. Соня поднялась в спальню. Несмотря на то что Джеймс всегда аккуратно застилал постель, она сразу поняла, что постель тоже нетронута. К стопке чистых простыней, которую уборщица вчера оставила на середине кровати, никто так и не прикасался. Джеймс не ночевал дома.
Вечером Соня встретила мужа в прихожей. Она ни слова не сказала о его вчерашнем отсутствии.
— Может, поужинаем сегодня вместе? — предложила она.
— Хорошо, если хочешь.
— Я приготовлю пасту, — сказала она, когда Джеймс прошел мимо нее в ванную комнату.
Им еще ни разу не приходилось есть tagliatelli putanesca[31]. Не успела Соня приготовить соус, как Джеймс уже выпил первую бутылку вина. Спичка в костер была брошена.
Когда Соня наливала себе в бокал вина из второй бутылки, которая уже была раскупорена и стояла на столе, она почувствовала агрессию Джеймса.
— Значит, танцуешь? — пренебрежительно спросил он.
— Да, — ответила Соня, стараясь сохранять спокойствие и нейтральный тон.
— Ты, должно быть, уже стала настоящей профессионалкой?
Соня сидела, поигрывая ножкой бокала, потом глубоко вздохнула. Вино и ей придало мужества.
— Я теперь стану заниматься по пятницам, — заявила она.
— По пятницам… Такой, значит, уикенд, да?
Помимо воли она стала подливать масла в огонь.
— По пятницам занимается продвинутая группа. Теперь я уже не новичок, — продолжала она.
— Ага, но пятница станет шилом в заднице. Твои танцы перечеркнут все пятничные вечера, Соня.
Сейчас Джеймс разговаривал с ней дружелюбным, но немного насмешливым тоном — эти странные нотки в его голосе показались ей угрожающими.
Джеймс налил себе еще вина и стукнул бутылкой по столу.
— Чертовски неудобно, Соня!
— Не стоит это так воспринимать, Джеймс.
— Что ты говоришь?! А я считаю именно так, — бросил он. — Твои танцы, блин, совсем не вписываются в нашу жизнь, Соня.
«Нашу жизнь, — подумала Соня, прокручивая эти два слова в голове. — Нашу жизнь?»
Слова казались чуждыми. Они не имели к ней отношения — она больше не могла представить свою жизнь без танца. Этот высокий пьяница в костюме в тонкую полоску, даже сидя за столом на собственной кухне, таил в себе угрозу. Он раскачивался на стуле и бросал на Соню яростные взгляды. Джеймс запачкал вином желтый шелковый галстук — Соня наблюдала, как по шелку растекается грязное пятно. Она изо всех сил пыталась избежать ссоры.
