— Да будет вам, — махнула рукой Антонина. Во-первых, я — сибирячка. Сибиряки — не жлобы. И по сегодняшнему случаю я должна была соседям проставиться.
Тут молодая хозяйка усмехнулась.
— Дедулёк-то молча электричество выключает, а если б я не подсластила пилюлю, ворчал бы весь вечер. А, во-вторых, водки у нас — залейся. И тортиков — еще целых три штуки, каждый по килограмму весит.
— А тортики какие еще? — поинтересовался кто-то из гостей.
— Еще одна «Чародейка» и два «Подарочных» торта, — успокоила собравшихся Антонина.
Гости удовлетворенно загудели.
— «Подарочный» — мой любимый торт еще со студенческих времен, — плотоядно сказала счастливая Тонька. — Для тех, кто не знает: это два толстых и нежных бисквита, между которыми невозможно вкусная маслянистая прослойка крема, и много-много жареного арахиса сверху. И обалденный запах ванили…
Антонина мечтательно прикрыла глаза.
— Всё равно жалко, нам, ведь, еще два дня гудеть, — сказала Светлана, поводя раскосыми, как у Марины Влади в фильме «Колдунья», глазами в сторону спортивного увальня.
И было, в общем, ясно, что ударение делается вовсе не на торте. А на двух предстоящих выходных, которые намекалось провести весьма интересно, если бы того пожелал этот, не в меру трезвый комсомольский вожак главного информационного агентства страны.
Светка была типичным представителем провинции, оказавшимся в столице то ли в качестве разведенной офицерской жены, то ли провалившейся уже не в первый раз во ВГИК абитуриентки, то ли бывшей лимитчицы ткацко-прядильной фабрики, не желающей покидать Москву. Тайно нарушая строгий паспортный режим советской державы, молодая женщина постоянно пребывала в поисках мужского плеча, облокотясь на которое, можно было бы решить все свои проблемы.
— Тонь, — сказал Аристарх, — со временем с доплатой твою комнату можно будет обменять и на отдельную однокомнатную квартиру, ты об этом думала?
— Конечно, думала, Аристон, — живо отозвалась хозяйка. — Я стариков своих хочу из Сибири забрать в Москву. Ну, разумеется, не сразу, через какое-то время. Главное, что у меня теперь есть своя крыша над головой, — Тонька счастливо прикрыла глаза, — московская крыша. И комната эта — конечно же, только трамплин. Друзья мои, как я счастлива…
— А уж как я счастлива, что моя подруга жилье, наконец, получила, — как бы невзначай потягиваясь на диване и сексуально маня своими формами, сказала Светлана. — Я, ведь, не москвичка, намыкалась по разным съемным квартирам…
