«Он сказал: вот сейчас… Конечно же, наверняка, он хотел сказать: вот сейчас перейдем… к апофеозу. И тут… Как некстати этот звонок, в такой-то момент», — с сожалением подумала женщина.
Еще с досадой она отметила, что до сих пор находится пусть в шикарном, но женском белье. А меж тем, она чувствовала, что бюстгальтер стал ей тесноват, врезаясь в грудь и, даже, немного причиняя боль. Но… сама она решила ничего не предпринимать. Потому что помнила слова, которые сказал Михаил в ресторане: «Мужчина может предложить или намекнуть, но он не должен навязываться».
«Ну, уж если мужчина не должен навязываться, то женщина — тем более», — рассуждала Лариса, боясь спугнуть ту радость, которую доставлял ей Михаил.
Просто ничего подобного в ее жизни не было. И хоть и считала она себе вполне искушенной мадам в некоторых вопросах, и хоть кокетничала и слегка капризничала с Михаилом (как же без этого?), но вот именно с ним по наитию сразу и безоговорочно приняла для себя роль «ведомой». Такого красавца, такого тактичного обожателя, такого аристократа по духу и обхождению у нее никогда не было. Чего еще желать-то? Плыви лишь по теченью, растворяясь в этом блаженстве и неге. Ну, и сама, конечно, умей быть благодарной тому, кто одарил тебя таким блаженством. И будет тебе женская радость: триумф, апофеоз. А может, даже сразу оба, и вместе взятые.
— И часто тебе поступают такие предложения? — кокетливо поинтересовалась Лариса, когда Михаил вошел в комнату.
— В отечественных гостиницах всегда, — Михаил брезгливо передернул плечом.
Он сел на тахту.
— Мы — гурманы… Суррогаты не пользуем, — и обнял Ларису. — Так что там ты сказала про капризный излом моих губ? Повтори, еще так хочу это услышать…
Лариса наклонилась к уху Михаила, прошептав несколько слов, и взгляд ее упал на огромный букет алых роз.
— Ой, погоди, — она высвободилась из объятий своего кавалера и подошла к столу, на котором стояла ваза с цветами.
Взяв две розы, она вернулась, и присев на тахту, стала обрывать лепестки на одной из них, осыпая ими своего умопомрачительного принца.
Михаил подхватил второю розу и стал делать то же самое.
— Поразительно, — прошептал он, — как мы всё время звучим в унисон. — Я ведь сам только — только подумал о цветах на постели, а ты…
— Вот такая я девушка, — произнесла самодовольно Лариса, комфортно устраиваясь на шелковых подушках и подставляя свое тело дождю из алых лепестков и поцелуев.
Михаил растер на ее плече сразу несколько лепестков, которые тут же заполнили воздушное пространство ароматом свежевыжатого розового масла.
