Все начали прощаться. И в большой прихожей квартиры стало тесно и шумно: старший брат Аристарха Томаш с женой, сестра Магда с мужем, тетка Катерина с генералом. Родители, свидетели…
Друг Андрей подошел к новоиспеченному мужу и шепнул ему что-то на ухо, хлопнув по плечу. Генеральша пробилась к племяннице.
— Ларочка, — счастья тебе, — тетка Катерина всплакнула, — ты теперь уже не дури. Ты, всё ж, в нашу породу с отцом, а не в учительскую. А нас как заносит, кровь у нас такая… Ой, я ж забыла, — спохватилась она, — я вам английские булавки повтыкала от сглаза: тебе в подол платья, а жениху, теперь то есть мужу, в брючину, вы не забудьте. Чтоб не наколоться…
— Спасибо, что напомнила, — ответила племянница, подставляя щеку для поцелуя тетке и понимая, что от всей этой свадебной круговерти, начиная с Загса, поздравлений, волнений, тостов, фотосессий и киносъемки она едва стоит на ногах и, вообще, на грани нервного истощения.
Прощаясь, отец подошел к Аристарху и спросил тихо и озабоченно: «С невестой твоей всё в порядке? То ли она не совсем здорова, то ли грустна?»
— Да всё в порядке, — браво поспешил заверить отца сын, заступившись за жену. — Просто устала, переволновалась. А она, видишь, какая хрупкая, тоненькая, нежная…
— Тогда, тем более, раз она у тебя какая-то особенная, смотри — дров не наруби. Погоди, — он достал из кармана пальто красивую фигурную баночку с медом, завернутую в целлофановый пакет. — На, держи, фирменный «секрет» Рачинских именно для таких случаев, — усмехнулся отец. — Может, пригодится…
— Спасибо, — улыбнулся сын, незаметно засовывая пакет в карман пиджака.
А про себя подумал: «Если бы всё было так просто, отец».
— Так вы едете с мамой на дачу?
— Поедем, нас так уговаривают, неудобно отказываться.
И снова пожелания. Поздравления. Поцелуи…
— А мы позвоним вам на дачу завтра, — сказала Лариса, не замечая даже, как в этой волнительной сумятице с некоторым удивлением на нее посмотрели ее родители и родители жениха.
— Никогда не думала, что вся эта свадебная канитель может быть такой утомительной, — сказала невеста, бессильно прислонившись к стене прихожей, когда они, наконец, с Аристархом остались одни.
— Ничего, усталость пройдет, ты отдохнешь, — сказал жених, осмелевший после непродолжительных застольных поцелуев, подхватывая невесту на руки. — Теперь куда?
Лариса кивнула на дверь своей комнаты.
Он внес ее и посадил в кресло. И сам сел в кресло напротив и огляделся.
