Он нажал на кнопку связи с секретарем: «Наташа, узнайте, на месте ли Генеральный и доложите».
Вскоре появилась секретарь. «Он здесь», — оповестила молодая женщина.
— Не уходите, — сказал журналистам Николай Михайлович, поднимаясь с кресла. — Наташенька, поухаживай…
— Чай, кофе? — поинтересовалась секретарша.
— Спасибо, я не буду, — ответил Аристарх.
— Я тоже не хочу, — сказала Лариса и вышла вслед за Натальей в секретарский предбанник, оставляя дверь в кабинет открытой.
Аристарх откинулся в кресле. На лбу у него выступил пот. И тут атлет неожиданно ощутил, что у него болит голова.
Это было так удивительно, так странно. И дело было вовсе не в волнительности ситуации, в которой он оказался. Просто ТАК у него никогда не болела голова. И он вдруг понял, что это перешло от Ларисы. Ведь коснувшись ее, когда накладывал компресс, он мысленно пожелал забрать ее боль на себя.
«Невероятно, — подумал атлет. — Я надеюсь, что ее „ЭВМ“ не переселилась в мою бедную голову. Иначе я взорвусь».
Журналистка вошла в кабинет и села в кресло. Взгляды их пересеклись.
— Как ты? — спросила она тихо.
— Я надеюсь, первый тайм мы уже отыграли? — ответил он вопросом на вопрос и шумно выдохнул.
— Я тоже надеюсь, — сказала Лариса глухо, и по ней сейчас было заметно, что вся эта «милая» дружеская беседа с начальством далась ей совсем нелегко.
Они замолчали.
В открытые двери приемной и кабинета уже доносился голос Николая Михайловича, который разговаривал с кем-то в коридоре. Он энергично вошел в комнату. И проходя мимо Аристарха, остановился, дружески хлопнув его по плечу.
— Ну, всё. Сдавай свои комсомольские дела, секретарь.
Николай Михайлович плюхнулся в кресло и закурил.
— Ребятки, а я был прав насчет наших козырей: ускорение и экономия государственных средств на содержание корреспондентского пункта за рубежом. Ну, и большой плюс, что вы оба — журналисты.
Соискатели не проронили ни слова.
— Что — не верится? — усмехнулся Николай Михайлович. — А теперь давайте кое-что обсудим. О том, что в Канаду поедете вы, в агентстве знает всего четыре человека, включая вас самих. Мы решили это не разглашать пока. Всё станет известно вдруг, буквально за пару дней до вашего отъезда. Такая конспирация или интрига нужна для того, чтобы не дразнить гусей, сами понимаете, каких. Мы просто поставим их перед фактом, когда у вас уже будут билеты на руках. А после драки кулаками не машут…
— Понятно, — сказал Аристарх.
— Разумеется, — кивнула Лариса.
