Наверху Линдсей слушал происходящий разговор и недовольно морщился. Все получалось не так, как он планировал. Из-за таких досадных неувязок операция может сорваться. Линдсей положил в рот леденец, и тут Уоррен заговорил снова:
— Похищение Форрестера нужно держать в тайне, это дело государственной важности. Все-таки остается вероятность, что его не похитили, тогда он может явиться к своей жене. В ее доме надо устроить засаду, и, если повезет, мы схватим его там. Журналистам ничего не сообщать: ни данные о жене Форрестера, ни ее адрес. Ограничиваться информацией, что ученый сбежал. Если его действительно похитили, преступники не должны знать, что мы разгадали их уловку. Иначе они усилят бдительность. Вы согласны?
Террелл сказал негромко:
— Если мы скажем, что Форрестер сбежал сам, пресса тут же придет к выводу, что это он прикончил санитара. Как быть?
— Сейчас это не столь важно. Мы знаем, что он, скорее всего, не убивал Льюиса, но это будет иметь значение только после поимки Форрестера. А сейчас нужно, чтобы преступники продолжали думать, будто мы ничего не подозреваем.
— Полагаю, что вы не совсем правильно поняли Террелла, — сказал Уильямс. — Предположим, Форрестер не был похищен, а сбежал… Он прочтет газеты и узнает, что его подозревают в убийстве Льюиса. Как он будет действовать?
Террелл кивнул. Именно это он и хотел сказать.
Уоррен нахмурился.
— Я все же думаю, что прессе стоит преподнести версию о самостоятельном побеге, — сказал он после минутного размышления. — Незачем сообщать о возможной международной подоплеке этого дела.
Линдсей поблагодарил Небо за то, что сумел поставить микрофон в номер Уоррена. Нужно срочно предупредить Радница, что дело принимает дурной оборот. Линдсей вдруг забеспокоился: достаточно ли надежно убежище в пещере? Он уселся за стол и принялся составлять шифровку Радницу. Кассета продолжала крутиться, записывая беседу внизу.
Сержант Джо Беглер снова дежурил. Джейкоби с двумя полицейскими отправился охранять дом миссис Форрестер. Делом ее мужа занималась уже не полиция, а ФБР и военная контрразведка. Беглер скучающе перебирал донесения. Лепски раскачивался на стуле, ковырял перочинным ножом крышку стола и ждал, когда Беглер закончит. Беглер вскоре оторвался от бумаг, а Лепски заявил:
— Джо, все-таки я — великий детектив. Здорово я повернул дело со смертью этой шлюхи! Меня надо повысить. Видел бы ты лицо шефа, когда я подавал рапорт! Его словно по лбу стукнули.
