Потом — «этот человек». Этот, с позволения сказать, человек, который ее так сумел измучить, что она расплакалась, увидев капельку нежности и заботы. Этот человек звонил ей на мобильник, она закрывалась в кухне и разговаривала по полчаса, по часу. А иногда вечером выбегала во двор. Почему бы не послать его сразу, резко: «Я выхожу замуж! Брысь!» — «Я ему сразу сказала, что выхожу замуж, что между нами все кончено!» — «И что?» — «Мы должны завершить отношения! Я должна его выслушать!» — «Прямо-таки должна?» — «Каждый человек, — вдруг серьезно заявляла она, — имеет право, чтоб его выслушали!» — и убегала, а он смотрел с балкона, как они сидят на лавочке и отчаянно курят.
И наконец: «Я хочу позвать своих гостей!» — «Да, конечно, а кто эти люди?» — «А я тебя хоть раз спросила, кто эти люди, когда ты своих гостей звал? А когда ты меня с собой в гости водишь, я тебя хоть раз спросила, куда мы идем, кто эти люди?» — «Что ты так развоевалась?» — «А то, что я тебе не бесплатное приложение!»
Хорошо. Он сам накрыл стол. Пришли какие-то два парня. Сначала стеснялись. Он подливал им коньяк, старался разговорить, развеселить. Они слишком развеселились. Устроили танцы, чересчур пылкие. Любочка вешалась на шею то одному, то другому — а ему подмигивала. Он сказал: «Ребята, хватит, мне надоело». Один из парней, крепкий такой, ответил: «Отец, не буду же я с тобой драться. Пойди погуляй часа два».
Да, да, конечно. Он здесь лишний.
Вышел. Вернулся через час ровно. Вместе с друзьями своей беспокойной юности. Миша Янсон и Петя Круглов.
Открыли дверь. Один парень сидел и отдыхал, курил в потолок и стряхивал на пол. Другой обнимался с Любочкой.
Миша Янсон был метр девяносто, полтораста кило весу. Линялый камуфляж. Короткоствольный автомат казался крохотным на его огромном пузе. Ручищи такие, что автомат не нужен. «Иди сюда, машина ждет!» — «Черный ворон?» — пошутил парень. «Труповозка», — ответил Миша и свернул парню голову. Петя Круглов — тоже человек-гора — с треском развернул большой пластиковый пакет. Любочкин партнер завизжал, как девка. Миша тем же способом прикончил и его. Пихнул Любочку к Владимиру Сергеевичу: «А ну-ка, сам. Не разучился?»
Нет, не разучился!
Правой рукой он схватил ее за подбородок, левой — за волосы на затылке…
Осторожно пригладил ее бедные крашеные вихры.
— Ты мне очень нравишься, — сказал он. — Но давай будем осторожнее со словами. Особенно на букву «л». Открыли рот. Ам! Вкусно?
