— Я не сказала ему о странной иллюзии лица Гавриила поверх лица Мадам Парриш. — А что насчет демонов?
— Они не такие как я, — сказал Дьякон. — Пэнемю и Кокбиэль массивные, способные пересекать измерения существа, и они стали еще больше пока находились в изгнании. Но они скорее всего связаны с природой, чем с живым существованием и для них создание портала между измерениями и появление здесь отнимет много сил, и всегда вызовет ответную реакцию мира, ведь все имеет свои последствия.
— Последствия?
— Землетрясения, пожары, торнадо. Как я и сказал — силы природы.
— Было землетрясение, — пробормотала я, думая о заметке в газете и комментариях, что землетрясение в Шанхае было лишь одним из нескольких, произошедших в мире. — Они приближаются, — сказала я.
Дьякон кивнул. — Да. И я думаю, что и Лукас Джонсон тоже. Мы победили его, а теперь у тебя есть то, что желает он и его хозяин, и он вернется, Лили.
— Я знаю, — сказала я. — И скоро.
Октябрьское солнце низко висело в небе, когда я входила в церковь, его лучи пробивались сквозь витражные стекла, превращая окружающую обстановку в нечто мистическое, как будто место находилось в неком радужном измерении, где ничто не могло разрушить подобную красоту. Службы пока не было, но скамейки уже были полны, верующие стояли на коленях, руки молитвенно сложены перед ними, головы склонены в молитве.
Многие перебирали четки, и я слышала низкое бормотание их "Дева Мария". Некоторые просто наслаждались комфортом помещения, вместо того чтобы перебирать четки или направить взор к распятию, что весело напротив, они рассматривали верующих. И конечно меня.
Мой потрепанный черный плащ, черные ботинки, волосы в беспорядке и окровавленный топ. Я гадала, отчего они еще не убежали с воплями отсюда.
Вообще-то, когда эта мысль закралась ко мне в голову, так и произошло. Седой старик встал, его пальто висело на его тощих плечах как на пугале. — Это она, — сказал он. — Девушка из телевизора. Она резвилась с демонами, это точно она!
Головы повернулись ко мне. Женщины хватали своих детей и пятились. Мужчины вставали, на их лицах была написана показушная смелость, руки крепко сжаты в кулаки, как будто у них был хоть малейший шанс победить меня. — Ну, кто хочет поговорить? — рявкнула я, чистая злость росла во мне. Я рисковала сестрой, своей жизнью, своей душой ради этих людей, а они наступали на меня, даже не попытавшись понять? Да что с ними такое?
Тьма во мне крутилась и извивалась, побуждая наброситься на этих глупцов. Людей, которые не понимали, кем я была и что я делала, а лишь хотели выместить свои страхи и обвинить тех, кто отчаянно пытался спасти их. — Вы точно хотите поговорить со мной?
