Все оглянулись вправо, влево. Костров нигде не было. Лишь над ближайшим мыском плавал, словно от папиросы, тонкий синеватый дымок.
— Присмотри за моей удочкой! — неизвестно кому приказал комвзвода и направился туда.
Вася сразу почувствовал себя свободней. Отрезал плотице хвост, насадил его так, чтобы весь крючок упрятать под рыбью кожу, и забросил. Теперь можно и закурить. Закрепив удилище в трещине скалы, Вася сел рядом и принялся сворачивать «козью ножку». Соседи как заведенные таскали окуней — одного за другим, одного за другим. Окушок шел мерный, граммов по пятьдесят, лишь изредка попадался покрупнее, и тогда они вполголоса нахваливали друг друга. Валили улов в общую кучу, и Вася подумал: как же они будут отчитываться перед комбригом? Если уж соревнование устроили, то надо соблюдать правила…
Васин поплавок стоял мертво и неподвижно, словно бакен на краю фарватера. Синяя стрекозка облюбовала его для каких-то своих надобностей. Она то усаживалась на него, то почему-то взлетала и начинала снова пристраиваться.
Вася терпеливо ждал, больше наблюдая за соседями, чем за своей удочкой. Те еще прибавили в скорости: не успеваешь отсчитать и до тридцати, как на берег летит очередной окунь. «Во-о дают ребята! Наловчились! Как ложкой из котелка черпают!»
Вася хотел уже вслух присоединиться к их взаимным подхваливаниям, как один из рыбаков сердито проронил:
— Эй, «мститель»! Чего ворон ловишь, клюет у тебя!
— Вижу,— привычно отозвался Вася, хотя сам ничего не видел, да и видеть не мог — поплавка на воде не было, а леса от конца удилища, разрезая воду, уходила куда-то в сторону.
Вася вскочил, осторожно взял удилище в руку.
— Тяни, чего зеваешь! — вполголоса надрывался сосед. Он сделал попытку помочь Васе, потянулся к его удилищу рукой, но в это время поплавок медленно и ровно начал всплывать к поверхности. Вот он показался над водой, застыл, и даже вновь появившаяся стрекозка затрепетала над ним.
— Раззява ты, а не рыбак! — с презрением посмотрел на Чуткина сосед. — Такую рыбину упустил… Большая, наверное, как ты думаешь, Лешка? — обратился он к своему товарищу.
— Кто знает, может, и большая, — безразлично отозвался тот.
Вася в душе ликовал: сейчас-то он отплатит этому жадному верзиле за «раззяву». Уж он-то знал, что и окунь у него был большой и что никуда он не мог деться. Здесь он, голубчик, здесь где-то… Если не украл наживку, то обязательно снова возьмет.
И верно: поплавок слабо дрогнул и медленно пошел в сторону и на погружение. Вот он скрылся под водой, но еще виден. Вот он, описав полукруг, пошел в другую сторону… Конец удилища уже подрагивал, изгибался к воде, а Вася все еще считал про себя: «…восемь, девять, десять… пора!»
