Вдруг черный силуэт оторвался от алого шара и двинулся вниз, к ним навстречу, и все мелкие детали стали отчетливо видны, когда он появился на затененном отроге. Это был всадник на вороном жеребце, мчавшемся вниз по крутому склону, подобно орлу; копыта коня едва касались земли. Брент, сам хороший наездник, почувствовал, как сердце замирает от восхищения при виде скакуна.
Но он забыл о коне, как только увидел всадника. Тот не был ни высоким, ни грузным; в его плечах, в мощной груди, в мускулистых запястьях чувствовалась варварская сила. Такая же сила сквозила в резких чертах смуглого лица и проницательном взгляде черных глаз, сверкающих внутренним огнем, в которых отражалась неукротимая дикость и неугасимая жизнеспособность. Черная полоска усов не скрывала его твердо очерченного рта. Чужестранец выглядел щеголем по сравнению с оборванными горцами, но это было щегольство воина — от шелкового тюрбана до сапог с серебряными каблуками. Его яркий халат был подпоясан золотым наборным поясом, на котором висела турецкая сабля и длинный кинжал. Приклад винтовки высовывался из чехла у колена.
Тридцать пар глаз враждебно уставились на всадника, который, приблизившись к отряду, лихо осадил своего жеребца, поставив его на дыбы. Он вскинул руку в приветственном жесте, держась важно и независимо.
— Что тебе нужно? — проворчал Мухаммед ас-Захир, подняв винтовку и направив ее на чужестранца.
— Сущий пустяк, Аллах мне свидетель! — заявил незнакомец. Он говорил на пушту с акцентом, какого Брент никогда раньше не слышал. — Я Ширкух из Джебель-Джавар. Еду в Руб-аль-Харами. Хочу к вам присоединиться.
— Ты один? — требовательно спросил Мухаммед.
— Я выехал из Герата с небольшим отрядом много дней назад. Эти люди клялись, что доведут меня до Руб-аль-Харами. Прошлой ночью они пытались убить меня и ограбить. Одного из них я прикончил. Другие бежали, оставив меня без еды и проводника. Я сбился с пути и скитался в горах всю прошлую ночь и весь этот день. Только сейчас, слава Аллаху, я увидел ваш отряд.
— Откуда ты знаешь, что мы направляемся в Руб-аль-Харами? — спросил Мухаммед.
— Разве ты не Мухаммед ас-Захир, предводитель воинов? — в свою очередь спросил Ширкух.
Афганец нахмурился; он был невосприимчив к лести и все еще не избавился от подозрительности.
— Ты знаешь меня, курд?
— Кто не знает Мухаммеда ас-Захира? В прошлом году я видел тебя на базаре в Тегеране. А теперь, говорят, ты занимаешь высокое положение у Черных Тигров.
