Я не выдержал напряженного ожидания и решил форсировать события…
Случай подвернулся идеальный.
Идеальный с точки зрения конспирации — Пашке стукнуло тридцать три года, нам как раз выдали получку, и наш кандидат околовсяческих наук с мужеством, которого от него никто не ожидал, решил спустить зарплату и свои холостяцкие накопления в каком-нибудь приличном кабаке.
Коллектив поддержал эту идею с небывалым энтузиазмом.
Я своих нынешних коллег понимал. Нынче с трудовыми по ресторанам сильно не разбежишься, а случай проехаться на дармовщинку выпадает не чаще дождя в пустыне Калахари.
Ресторан выбирали долго и придирчиво.
Конечно, что-то шикарное и очень дорогое нам не светило — тут все как один были реалистами.
Однако и не хотелось провести вечер в какой-нибудь затрапезной забегаловке, где подают дрянные котлеты по-киевски, салат «Столичный» трехдневной давности на прогорклом майонезе и самопальную водку по цене французского коньяка.
В конце концов выбор остановили на ресторане «Русь».
Открыли его недавно, год назад. И пока он держал марку как один из самых приличных кабаков города.
В других заведениях подобного типа гуляла публика, что называется, оторви и выбрось, привлеченная новомодным стриптизом и возможностью по дешевке купить «косячок» с дурью.
В «Руси» клиентов встречал бородатый швейцар, в отделанных под старину залах царил полумрак, и эстрада играла не набившую оскомину попсу, а по-настоящему хорошую музыку, большей частью песни и мелодии, ставшие классикой.
Скажи кто-нибудь сослуживцам, что посетить «Русь» — это моя идея, у них от удивления глаза полезли бы на лоб.
Дело в том, что ресторан принадлежал фирме «Теллус». И был любимым местом времяпровождения шефа «Витас-банка».
А он категорически не принимал все новомодные веяния, любил простую, но хорошую кухню и ненавидел современные грохочущие ритмы.
Я уже знал, когда он там бывает. Ливенцов снабжал меня самой свежей и надежной информацией.
Потому сумел ненавязчиво вдолбить в Пашкину компьютерную башку, что нужно идти именно в «Русь». И обязательно в пятницу.
Обычно последний день рабочей недели Наум Борисович посвящал сауне.
А после восьми вечера ужинал в банкетном зале ресторана, отделенном от «масс» зеркальной стенкой из бронированного стекла. Это чтобы исключить всяческие неожиданности.
Пашка, уверовав, что идея пойти в «Русь» — его собственная, сражался за нее как лев. Хотя устоять против напора Ниночки, жаждущей блеснуть очарованием в ресторане-казино «Астракон», было невероятно трудно.
