— Пошли. — Лукас кивнул Чаку, и тот прыгнул первым. — Элла, смотрите на небо, — прошептал он и прыгнул вместе с ней.
Она не завизжала, но, сдавленно вздохнув, отчетливо выкрикнула: «Черт побери!» и еще кое-что покрепче. Лукас только подумал, не стоит ли это вырезать ради внуков. А потом она расхохоталась и раскинула руки, как крылья.
— О, боже, о, боже, о, боже! Лукас!.. Я смогла…
Он чувствовал, как она дрожит, и понимал, что это дрожь восторга, а не страха.
Раскрылся парашют, превратив свободное падение в грациозное парение.
— Как быстро закончилось. Слишком быстро, но вы были правы. Это прекрасно. Это… божественно.
— Возьмитесь за петли. Можете пока порулить.
— Хорошо. Ух ты. Оуэн, посмотри на бабулю! Я парашютистка. Тайлер, спасибо! Привет, Мелли, привет, Адди, привет, Сэм! Я в небе. В голубом шелковом небе.
Элла умолкла, вздохнула.
— Вы были правы насчет тишины. Вы были правы во всем. Я никогда этого не забуду. Ой, вон они! Они нам машут. Вы порулите, а я помашу им.
— У вас прекрасная семья.
— О, да. Боже, боже, уже земля…
— Доверьтесь мне. Доверьтесь себе. Не напрягайтесь.
Он мягко приземлился, и ее родные запрыгали, замахали, закричали, выражая восторг всеми доступными им способами. Когда Лукас расстегнул подвесную систему, Элла присела в изящном реверансе, рассыпаясь в воздушных поцелуях, а затем он снова получил удар под дых: Элла повернула к нему сияющее лицо, обняла его и крепко поцеловала в губы.
— Если бы смогла, я поцеловала бы вас в небе. Бесподобные ощущения. Я не знаю, как вас отблагодарить.
— Думаю, вы только что отблагодарили меня…
Она рассмеялась и исполнила короткий победный танец, рассмешив и Лукаса.
— Я прыгнула с самолета! Мой бывший муж, подонок, сказал бы, что я чокнутая. Но я, наверное, и правда чокнутая, потому что хочу это повторить!
Не переставая смеяться, она раскинула руки и побежала к родным.
— Бывший муж, — потрясенно пробормотал Лукас. И жар снова пополз по его загривку.
Пока пожарная сирена молчала, Роуан большую часть времени проводила в парашютном хранилище: инспектировала, чистила, ремонтировала. Она проверила и перепроверила свой парашют, подготовила все личное снаряжение, перепаковала рюкзак, заполнила всю документацию, до которой не доходили руки.
В списке вылетов ее фамилия стояла первой в первой группе.
— Да я здесь рехнусь! — взвыл Картежник, вставая из-за швейной машинки.
— Мы все здесь рехнемся. Какое слово сегодня, Карт?
— Дотошность. С утра до ночи мы только чистим да раскладываем. Дежурка сверкает так, что даже моей мамочке не к чему было бы придраться.
