Испуганный взгляд скользил по ткани маски, пытаясь нащупать под ней человеческие черты.
– Разве Тени не бессмертны? – В вопросе явственно ощущалась зыбкая надежда.
– Бессмертны – не значит «неуязвимы». – Живое сердце неприятно сжалось. – Мы не умираем от старости и болезней. Нас учат выживать там, где это невозможно. Тот Танцор знал, что в подвал здания забрались двое детей. Выполни он мой приказ – подростки были бы обречены. Вера в удачу губит не только людей. Тени крепче вас – это факт. Но прямое попадание в грудь допризменного снаряда – даже не ранение, а дыра. Вы и сами видели.
– Про допризменное оружие мне не сказали, – призналась она.
– Значит, вы получили хороший урок, – подытожил Джулиус. – У вас ведь нет других причин оставаться здесь?
– Нет, Сэр, – кивнула та.
– Тогда прощайте. – Он легко поклонился.
– Постойте, Сэр! – Девица вскочила на ноги. – Я, может, и не в курсе, чем занималась Элизабет, но свои соображения по этому поводу имею.
– Поделитесь? – спросил Коллоу.
– Безусловно. – Она протянула руку. – Джулия Флетчер. Я сняла квартиру неподалеку. Там и поговорим?
– Только не сейчас, а к вечеру. – Вспомнив заваленный бумагами стол, он даже поморщился.
Теперь уже Джулия не спешила заканчивать рукопожатие.
– Как вас зовут? – набравшись наглости, спросила она. – Или как мне вас называть?
– Достаточно звать меня «Сэр».
Джулия трусила рядом, показывая дорогу к своему пристанищу. А немногочисленные настороженные прохожие на улицах провожали странную парочку долгими любопытными взглядами.
* * *
Между Эмьюз и наставником будто рухнула прозрачная, но безумно прочная стена. Тангл больше не подкалывал девочку, даже наоборот. Он почти всю вторую пару смотрел на Эмьюз, о чем бы ни говорил. В такой ситуации не сильно-то повертишься, не позволит одна приставучая особа – совесть.
Би незаметно подсунула подруге неаккуратно оторванный кусок листа.
«Что с ним случилось? Кто-то ради шутки и Танглу плеснул любовного зелья?», – девочка приготовилась ответить, но Робин приложила палец к губам и демонстративно окунула перо в чернильницу.
«Ничего подобного. Грустная история. Расскажу вечером, когда сама все для себя пойму», – такого ответа должно было хватить с головой.
Когда грянул обеденный колокол, Эмьюз уже знала, что непременно подойдет к своему наставнику. Успевший сложиться образ Тангла-негодяя трещал по швам. Правда, все еще где-то в глубине души металось желание ущипнуть себя – да побольнее, чтоб убедиться, не сон ли это.
