Мозги его окончательно промерзли, и Кабанов уже ни о чем другом не мог думать, как о тепле и еде. В темном подземном переходе он пытался пристроиться между попрошаек, но его оттуда прогнали. Тогда он встал подле пивного ларька и стал клянчить у подростков мелочь, но к Кабанову подвалил красномордый мужлан и потребовал двести рублей за право стоять здесь. Кабанов поковылял во дворы, к мусорным бакам, но оказалось, что все баки уже пусты, мусор вывезли. Положение становилось просто отчаянным. У него не было денег, у него не было имени, у него не было ничего, что бы подтверждало его право на достойную жизнь в этом мире. Кабанов распоряжался лишь изнуренным, замерзающим телом, которое раздражало обитателей города и вызывало у них чувство отвращения. «Что я сделал им плохого? — думал Кабанов, пролезая через крохотное окошко в подвал жилого дома. — Почему меня все ненавидят?»
В темноте подвала, пахнущего болотом и кошками, Кабанов нащупал пучок теплых труб, обернутых стекловатой, прижался к ним всем телом и медленно, по капельке, впитывал в себя скупое тепло. Кажется, он впал в забытье, а пришел в себя от чувствительного удара в лицо.
— Пошел на фиг отсюда! — услышал он чей-то сиплый голос.
Несколько рук стащили его с труб на промерзший земляной пол. Ничего не соображая, испытывая только страх, Кабанов ринулся к серому квадрату окошка, пролез через него, разрывая кофту о ржавые шляпки гвоздей, и вывалился в сугроб. Холод, словно стая голодных крыс, с радостью ринулся на него, заполз под кофту, бесцеремонно пошарил в штанах, да там и остался — большой, комковатый, колючий. А день все не наступал, все таким же серым и темным было небо, все так же дымился и мерцал огнями город, и крепчал мороз, и сыпались сверху ледяные опилки. «Надо идти к Варыкину! — решил Кабанов. — Пусть ударит еще раз, пусть даже десять раз, да хоть тридцать! Но я все-таки докажу, что я не урод заблеванный, не сифилитик обгаженный, а живой Артем Кабанов, владелец сети ремонтных мастерских, его начальник, коллега, ближайший сподвижник и товарищ!»
В угасающем мозгу Кабанова зародилась подчиняющая себе все цель, и как птица наперекор стихии летит на юг, так и Кабанов сквозь леденящий ветер и снег двинулся на встречу с Варыкиным, единственным человеком, который должен был его узнать и протянуть ему крепкую руку помощи… Прежде чем выйти на многолюдную улицу, Кабанов сделал еще круг по дворам, жадно выискивая зеленые мусорные баки, и вдруг увидел между домов веселое многоцветье огней, неоновые звезды и сверкающую, как тысяча фотовспышек, вывеску казино.
