«Услышала, — пронеслось в голове у девочки, — сейчас обратно пойдет».
И она судорожно начала озираться — куда бы спрятаться? Только дверь С-3. Толкнула — открыто. Внутри темно, лишь в глубине слабо лучится какой-то источник зеленоватого света. Подробностей Маргарита не рассмотрела, потому что с размаху врезалась во что-то большое и мягкое. Тут же сверху на нее со змеиным шуршанием обрушилось бесформенное нечто. Пытаясь отстраниться, девочка только сильнее запутывалась в пыльных складках то ли материи, то ли огромной змеиной кожи. Ее накрыло с головой, стало трудно дышать. Она в бессилии опустилась на пол. А сверху все шлепалось и скользило непонятно что.
И не закричать, потому что — Маргарита слышала — дверь С-3 открылась, и щелкнул рубильник выключателя. Девочке показалось, что сердце ее бьется слишком громко. Сама она старалась не дышать. И только сильно-сильно зажмурила глаза, чтобы как можно глубже погрузиться в спасительную темень. До того, что с той стороны век вспыхнули разноцветные звездочки. Но Блондинка молча постояла какое-то время, потом — чок-чок — проследовала в сторону двери. Выключила свет, ушла. Маргарита осторожно выбралась наружу. И опять чуть не вскрикнула, на этот раз от удивления. Было относительно светло, свет шел от облачка зелено-золотистой пыльцы, висящей посреди С-3. Оно состояло из искрящихся огоньков — каждый чуть меньше рисового зерна.
Огоньки показались Маргарите неопасными, и она потихоньку огляделась. Казалось, комнату срочно пытались подготовить к ремонту, да так и оставили. Наряды королей, принцесс и мушкетеров, которые раньше висели на специальных вешалках, кто-то свалил огромной кучей в центре помещения. Они-то и обрушились на Маргариту, надежно укрыв от Блондинки. Немой толпой стояли оголенные манекены с болванками вместо голов, на некоторых еще были натянуты парики. Раньше девочка часто играла с ними, когда приходила к Корице, но сейчас поежилась. Что-то зловещее вдруг проступило в них, лишило театральной магии и сделало похожими на снятые скальпы.
На иных манекенах ниже париков были накручены пестрые платки, галстуки, кружевные жабо или боа. А на одном — хоть протирай глаза, хоть не протирай! — под растрепанным «вороньим гнездом», в котором травести Вера Сергеевна обычно играла Карлсона, красовался полосатый шарф Корицы.
Девочка кинулась к нему, зарылась носом. Конечно, бабушкин!
От него и пахло Корицей. Слезы сами брызнули из глаз, и, не отдавая себе отчета в том, что делает, Маргарита начала разматывать шарф. Стащила, спрятала за пазуху. И снова обратила внимание на слабый источник зеленоватого свечения. В стеклянном ящике, напоминающем аквариум, из песчаного грунта торчал странный цветок. Два мясистых лепестка — точь-в-точь хищно приоткрытая пасть, утыканная противными ворсинками-тычинками, над которыми вилась стайка светящихся огоньков. Маргарита сделала несколько шагов, чтобы рассмотреть монстрика поближе. Он очень напоминал росянку — растение-хищник, о котором совсем недавно на уроке природоведения рассказывала учительница. Сладким нектаром и запахом цветок приманивал мелких насекомых, а потом — ап — и захлопывал лепестки, точно пасть, и оставались от несчастной мушки или пчелки только ножки да крылышки.
