Заслужили — получите.
Он сменил позицию и выждал… если кто-то догадался занять позицию рядом, в темноте — то он так и ждет, пока потерявший бдительность из-за только что одержанной чистой победы «урус шайтан» выйдет под неверный свет костра… а вот не выйду! Но и ждать тоже не приходилось… он слышал, что сверху и правее, совсем рядом — на верхних этажах стреляют. И надо было торопиться — так что он, как мышь, проскользнул к двери.
Дверь. Толкнул глушителем… большое помещение, ряды шкафчиков — чисто. А вон там — лестница.
Ну-ну…
Он начал подниматься по лестнице. По его прикидкам — стреляли где-то этаже на третьем.
И нарвался на моджахеда…
Это был старый и опытный моджахед — на вид ему было лет сорок, а до такого возраста доживают очень и очень немногие. На нем была черная повязка с шахадой — символ смертника или амира, у рядовых бойцов они зеленые — и автомат, который он нес на сгибе руки. Борода у него росла во все стороны, он был похож на выросшего гнома своим массивным телом и короткими ногами. Волосы тоже были не стрижены как минимум год, и зловоние, исходящее от тела бандита, чувствовалось даже здесь…
Бандит стоял на посту.
Другой бы открыл огонь. Но не Аскер, у него нервы были крепче — он просто продолжил подниматься по лестнице.
— Салам алейкум, аскер… — сказал моджахед, затягиваясь козьей ногой. Судя по запаху — в козьей ноге был отнюдь не табак.
Сам того не зная, моджахед назвал Сашку Борецкова точно так же, как и его покойный крестный, полковник по Адмиралтейству Багаутдинов, — Аскером. Теперь он был дважды крещеный — и командиром и врагом.
— Ва алейкум ас салам, эфенди… — почтительно ответил Аскер на том же языке, поднимаясь по ступенькам.
— Где пулемет взял, аскер? — спросил моджахед, кивая на ручной пулемет и на короба на ремнях, которые Сашка тащил на себе.
— Там, внизу…
— Это хорошо… — Зрачки моджахеда уже расширились от воздействия наркотика. — Хвала Аллаху, сегодня мы хорошо повоевали, убили много русских собак. И Иншаллах завтра убьем еще больше…
— Да… — сказал Аскер.
Он был уже совсем близко — и даже одурманенный наркотиком моджахед почувствовал неладное. Его глаза сузились, он подозрительно посмотрел на стоящего рядом молодого, бородатого парнишку, совсем не чувствующего тяжелого груза на плече.
— Э, бача… а ты откуда? Тебя Салимбек послал? Ты из отряда Салимбека?
— Я — русский.
Моджахед осел, булькая перерезанным горлом. Аскер метнулся в дверь, откуда он появился, перехватывая автомат.
